Герметизм

Corpus Hermeticum, первое издание 1471 года.

Герметизм (греч. Ερμητισμός; англ. Hermetism) — религиозно-философская система, в основе которой лежат тексты, приписываемые Гермесу Трисмегисту, легендарному вероучителю, законодателю и творцу письменности древних египтян. К его авторству возводили распространенную на рубеже I-гo тыс. до н.э. — I-го тыс. н. э. литературу по астрологии и магии, исследования, посвященные сокровенным свойствам минералов и растений, изготовлению талисманов. Кроме подобного рода писаний от имени Гермеса Трисмегиста в I—IV вв. в качестве памятников древнейшей египетской мудрости были созданы сочинения апокрифического характера, в которых в форме диалога излагались популярные мотивы греческой философской мысли, в основном платонической и стоической, с элементами восточной мифологии и мистики (египетской, персидской, иудейской). Как и др. произведения гностического толка, эти герметические тексты претендовали на то, чтобы дать людям откровение, указав путь возрождения души, сбрасывающей земные оковы и устремляющейся в высшие, божественные сферы, в которых ей и полагается пребывать по ее происхождению. Эта система получила наибольшее распространение в эпоху Возрождения и, впоследствии, оказала большое влияние на западную эзотерическую традицию.

Возникновение герметизма

Герметизм сложился в тот период, когда происходило становление христианской церкви и ее вероучения; при всех их различиях христианство и герметизм отмечены разработкой сходных мировоззренческих проблем, обусловленных духовной ситуацией поздней античности. Так, в герметизме отчетливо обнаруживаются монотеистические тенденции, забота о спасении души и поиск подлинного знания как пути к нему, идея богочеловечества, апокалиптическое состояние духа, пророчества и покаянные призывы. Все эти его черты обращали на себя внимание уже раннехристианских писателей — автора «Пастыря Гермы», Климента Александрийского, Евсевия Кесарийского, Лактанция и Августина, которые охотно обсуждали заимствованные из герметических преданий мотивы, свидетельства, отдельные речения.

Герметизм — одно из самых влиятельных духовных движений западного мира, зародился в Египте периода римского господства в результате столкновения между традиционной египетской духовностью и греческой философией, в первые века нашей эры — эпоху радикальных преобразований в религиозной сфере. Подобно гностицизму, другому течению, возникшему чуть раньше и в том же месте[1], герметизм рассматривал непосредственный опыт духовных реальностей как ключ к внутреннему преображению. Но, в отличие от гностицизма, многое почерпнувшего от иудейского дуализма (и позже невольно породившего «вторичный дуализм» христианской церкви), а также рассматривавшего материальный мир как тюрьму, находящуюся во власти злобного божества, — герметизм радовался красоте физического мира, являвшейся отражением духовных реальностей.

Вместо причудливых мифов гностической традиции герметические сочинения наполняют философия, благочестие и понятие о духовном преображении, которые доступны для всех, кто желает обратить свой ум к созерцанию «вещей такими, каковы они есть». В то же время, в недрах древнего (как, впрочем, и современного) герметизма имеют место и магические практики, и алхимия; созерцание Вселенной, по мысли герметиков, ведет постепенно к овладению ее скрытыми силами.

Тексты герметизма

Герметическая традиция дошла до наших дней благодаря трем источникам.

Во-первых, это «Герметический свод», или "Corpus Неrmeticum", сборник небольших по объему книг, приписываемых основателю движения, богоподобному мудрецу Гермесу Трисмегисту; упомянутый сборник пережил падение Римской империи в Византии и попал в западный мир благодаря семейству Медичи, правившему Флоренцией в эпоху Возрождения и приобретшему в 1460 году рукопись указанного выше труда.

Во-вторых, это «Асклепий», латинский перевод с утраченного греческого оригинала, тоже приписываемого Гермесу, который сохранился в средневековой Европе и большой фрагмент из которого был найден в Верхнем Египте (Наг-Хаммади) в составе коптской гностической библиотеки в 1945 году[2].

В-третьих, это конспект «Пикатрикс» текстов, сборник старинных герметических магических практик, составленный безымянным арабским магом где-то в начале Средних веков и приписываемый великому мусульманскому ученому аль-Маджрити. Все эти произведения попали в поле внимания оккультистов и филологов в эпоху итальянского Возрождения, в результате чего и родился ренессансный герметизм.

Герметизм: от Средних веков к Новому времени

Из герметизма эпохи Возрождения вышло все современное оккультное движение. В сочинениях таких философов и оккультистов герметического направления, как Марсилио Фичино, Джованни Пико де ла Мирандола, Генрих Корнелий Агриппа и Джордано Бруно, герметическое учение превращается в универсальную философию, где каждый материальный объект является отражением духовных реальностей, а способность рассмотреть соответствие между камнями, растениями, звездами и духами позволяет герметику преображать окружающий мир. Эти концепции проникли почти во все области ренессансной культуры и образовали фон, на котором появились мнемоника и другие, ныне забытые, духовные дисциплины той эпохи. Также это способствовало становлению розенкрейцеровского движения и оказалось ключевым фактором для средневековых цеховых организаций каменщиков, превратившихся в современные масонские структуры. По этим каналам идеи и учение герметизма проникли в тайные общества XVIII и XIX столетий. Само название таких крупнейших организаций конца XIX века, как Герметическое Братство Луксора и Герметический орден Золотой Зари, говорит о том, что своими корнями они произрастают из герметизма. Впрочем, еще в период их процветания Теософское общество начинает свой грандиозный разворот на Восток, в результате которого большинство западных мистиков в XX столетии перестали обращать внимание на собственное культурное наследие, а четыре поколения искателей истины поверили в то, что мудрость можно отыскать лишь в Азии. Как только это убеждение дало трещину, тайные традиции Запада вновь стали постепенно завоевывать сторонников, и герметизм, в частности, пережил небольшое возрождение. Насколько небольшое — на этот вопрос дать ответ предстоит двадцать первому веку.

Идеи герметизма не были преданы забвению даже в Средние века. С ними знакомились или через писания святых отцов, или непосредственно, поскольку латинская версия «Асклепия» (Asclepius), в которой этот приписываемый Апулею из Мадавры трактат дошел до наших дней, была известна в Западной Европе, по крайней мере, с XI века. Герметические выдержки цитировали и толковали схоласты XII—XIII вв.: Бернард Сильвестр, Фома Брадвардин, Теодорик Шартрский, Алан Лилльский, Гийом Овернский, Гуго Сен-Викторский, Альберт Великий, Роджер Бэкон, Винсент из Бовэ. Тогда же через арабов попали на Запад псевдогерметическая «Книга Гермеса Меркурия Тройственного о шести первоначалах» (Liber Hermetis Mercurii Triplicis de VI rerum principiis; создана не ранее V в.), «Книга об искусстве алхимии» (Liber de compositione alchemiae), переведенная с арабского в XIII или XIV вв., знаменитая «Изумрудная скрижаль» (Tabula smaragdina), в которой средневековые алхимики искали описание философского камня. О том, сколь привлекательны могли быть герметические идеи, свидетельствует созданный накануне Возрождения (рубеж XIV—XV вв.) на немецком языке текст «Богемского пахаря» (Der Ackermann aus Bohmen), в котором звучит гимн человеку, напоминающий строки из «Асклепия» (гл. 5, 6). ставшие столь притягательными через полстолетия для ренессансных гуманистов.

Распространение идей герметизма в Европе началось с 1460 года, когда монах Леонардо да Пистоя привез из Македонии во Флоренцию почти весь греческий текст «Герметического свода» (Corpus Hernieticum) и преподнес его Козимо Медичи. Перевод этого сборника, содержавшего 14 (из общего числа 15) диалогов герметического содержания (впрочем, новейшие исследования текста последнего диалога показывают, что он состоит из 3 разнородных частей, фактически — самостоятельных сочинений), был осуществлен по поручению Козимо его подопечным Марсилио Фичино, главой флорентийской Платоновской академии, с января по апрель 1463 года. Название первого трактата диалога, «Поймандр» (что означает по-гречески «Пастырь мужей»; в латинской транскрипции — Pimander), Фичино распространил на весь свод, назвав его «Поймандр Меркурия Трисмегиста, или Книга о могуществе и мудрости Бога» (Mercurii Trismegisli Pimander, seu liber de potestate ac sapienlia Dei). Идя навстречу просьбам «некоторых своих друзей, не сведущих в латыни» (по-видимому, всё того же Козимо Медичи), Фичино поручил своему другу, купцу Томмазо Бенни, подготовить итальянский перевод Герметического свода, который и был выполнен уже к октябрю 1463 года. Оба перевода сразу получили широкое распространение в списках (только применительно к XV веку известны 34 рукописи латинского перевода Фичино). В 1471 году латинская версия «Поймандра» была впервые напечатана (в г. Тревизо, в числе других трудов Фичино) и затем многократно переиздавалась. Двумя годами раньше, в 1469 году, в Риме был напечатан «Асклепий». Некоторое время «Асклепий» и «Поймандр» выходили порознь, хотя уже в своем пояснительном слове к переводу (Argumentum, адресовано Козимо Медичи) Фичино указывал, что одно произведение тесно связано с другим. В 1494 году французский богослов, гуманист и издатель Жак Лефевр д'Этапль опубликовал принадлежащий Фичино латинский перевод 12 диалогов Герметического свода, снабдив их комментариями. В 1505 году «Асклепий» и «Поймандр» впервые изданы вместе всё тем же Лефевр д'Этаплем; в состав сборника был включен, кроме того, стилизованный под герметические писания трактат итальянского философа-гуманиста Лодовико Лаццарелли «Кратер Гермеса» (Crater Hermetis; создан до 1494 года). Сам Лаццарелли перевел пятнадцатый трактат Герметического свода, опубликованный в Лионе в 1507 году, вместе с комментариями к нему Симфориана Шампье, ученика и друга Лефевр д'Этапля. Греческий оригинал Герметического свода, имевший некоторое распространение в списках, был впервые напечатан в 1554 году в Париже.

Необыкновенный интерес к писаниям Гермеса Трисмегиста объясняется тем, что в нем Фичино и другие гуманисты стали видеть «первоучителя богословия» (primus theologiae autor) или одного из основателей (наряду с Зороастром) некоего тайного учения, которое после Гермеса унаследовали Орфей, Аглаофем, Пифагор, Филолай, а также Платон и его продолжатели. В этом учении, поскольку, как считалось, оно восходит к божественному откровению допотопных времен, гуманисты акцентировали, прежде всего, близость к книгам Ветхого и Нового Заветов и христианским догматам. В герметизме они обнаруживали — впрочем, далеко не всегда в точном согласии с оригинальными текстами — идею «единого и единственного Бога, верховного, безначального и бесконечного блага» (комментарий Лефевр д'Этапля), указание на бессмертие души и положения, напоминающие учение о Божественной Троице. Ощутимее всего, однако, влияние герметизма сказалось на разрабатываемой в гуманизме концепции человека. Высокий смысл приобретают в трудах ренессансных мыслителей слова Гермеса Трисмегиста из «Асклепия» (гл. 6): «Великое чудо есть человек, существо, достойное почитания и прославления». Их делает исходным мотивом своих рассуждений Джованни Пико делла Мирандола, друг Фичино и участник Платоновской академии, в знаменитой «Речи» (Oratio» 1486—1487), в этом гимне человеку, его достоинству, его свободе, славящем в нем полновластного зодчего своего собственного бытия, который соединяет в себе все виды реальности и, вместе с тем, не ограничен ни одним из них. Другим мотивом превознесения человека, также подсказанным герметическими текстами, является его исключительное положение в мире, его роль своего рода «земного бога», способного не только господствовать над всеми наличными сущностями и стихиями, но и использовать и преобразовывать их по своему замыслу и усмотрению (о чем вслед за Джаноццо Манетти наиболее обстоятельным образом писал Фичино в «Платоновском богословии», 1469—1474).

В считанные десятилетия герметизм стал одним из духовных ориентиров ренессансной культуры, предметом богословско-философских увлечений большого ряда гуманистов и натурфилософов, едва ли не провоцируя создание нового религиозного культа. В вербное воскресенье 11 апреля 1484 года по улицам Рима разъезжал верхом некий Джованни да Корреджо, присвоивший себе имя Меркурия, в диковинном черном облачении и с терновым венцом на голове; он проповедовал грядущее обновление человечества, сопровождая речи таинственными обрядами и раздавая толпе окружающих его листочки с письменным посланием к людям. Всеми приметами своего появления в Вечном городе он словно бы напоминал о въезде Иисуса Христа в Иерусалим, себя же преподносил как новое воплощение Гермеса Трисмегиста и называл «посланцем мудрости и Поймандром» (sapientiae angelus Pimanderque). Трисмегистовы речения с благоговением обсуждали в академиях, почтительно цитировали в ученых кружках, толковали с университетских и церковных кафедр, использовали в астрологических прогнозах. Поэты воспевали его учение в тщательно отделанных латинских стихах, а Лоренцо Великолепный, внук Козимо Медичи и воспитанник Фичино — в поэзии на народном языке. Джелли, философ-сапожник, многим обязан герметическим мотивам в своих живых флорентийских диалогах (середина XVI века). Были даже созданы новые произведения герметического толка, а Шампье, вдохновляясь примером «Платоновского богословия» Фичино, попытался систематизировать герметическую доктрину в труде «Трисмегистово богословие» (1507), материал для которого свободно черпал не только из писаний, связываемых традицией с Гермесом, но и из гуманистических трактатов, напитанных герметическими идеями.

Герметизм, признававший единство и взаимосвязь всех частей универсума, не мог не служить оправданием для занятий алхимией, магией и астрологией, получивших широчайшее развитие в эпоху Возрождения. В нем самом видели не только религиозно-философское учение, открывающее человеку истинное, божественное знание, но и искусство, овладев которым можно воздействовать на объекты и отношения окружающей действительности с целью получения определенных результатов, в том числе земных выгод и благ. О демонах, сопутствующих человеку в его жизни, о духах стихий и небесных светил, с которыми можно вступать в сношения, о теургии, животворящей кумиры, писали, сверяясь с герметическими текстами, самые тонкие и возвышенные умы эпохи, вроде Фичино, не говоря уже о тех, кто пытался дать практическое применение оккультным дисциплинам, — об известном демонологе аббате Иоганне Тритемии, Агриппе Неттесгеймском, авторе трактата «Оккультная философия» (De occulta philosophia, 1-e изд. — 1531), Теофрасте Парацельсе, превозносимом современниками за мудрость и знания, будто бы позволявшие ему управлять тайными силами природы и духа, в качестве «германского Трисмегиста».

Ощутимое влияние герметических идей прослеживается в творчестве виднейших мыслителей 2-й половины XVI — начале XVII вв. Представление о живом, во всех своих частях одушевленном мире, концепция универсального знания, дающего ключ к пониманию, объяснению и использованию любой сущности, наконец, прославление божественной мощи человека-творца (прежде всего в лице мага-философа) и его высокого призвания — все эти тесно связанные с герметической традицией темы получили дальнейшую (применительно к научным и духовным исканиям их времени) разработку в сочинениях Джордано Бруно, Франческо Патрици да Керсо, Фрэнсиса Бэкона, Роберта Фладда, Томмазо Кампанеллы. Только на исходе ренессансной культуры, в 1614 году, изысканиями известного эллиниста Исаака де Казобона, выходца из протестантской Женевы, было установлено несоответствие герметических писаний сложившемуся вокруг них мифу — отнеся их возникновение к первым векам н. э., он отверг их легендарное авторство и их незапамятную древность; в результате они утратили ореол богооткровенных пророческих книг.

Библиография

• Бутузов, Глеб. Приношение Гермесу. Основы алхимического мировоззрения. — Воронеж: Terra foliata, 2012.
• Высокий герметизм: Гермес Трисмегист / Науч. ред. Р.В. Светлов; Пер. с древнегреч. и лат. Л.Ю. Лукомского]. — СПб.: Азбука: Петерб. Востоковедение, 2001. — (Сокровенный свет).
• Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада / Пер., сост. и комент. К. Богуцкий. — Киев / СПб.: Ирис / Алетейя, 1998.
• Герметизм, магия, натурфилософия в европейской культуре XIII-XIX вв. — Том 2 / Под ред. И.Т. Касавина. — М.: «Канон+»: ОИ «Реабилитация», 1999.
• Гуили, Розмари Эллен. Энциклопедия магии и алхимии. — СПб.: Азбука, 2013.
• Зелинский, Фаддей Францевич. История античных религий. Т. 1—3. — СПб.: Алетейя, 2014. — (Quadrivium: издательский проект).
• Знание за пределами науки: Мистицизм, герметизм, астрология, алхимия, магия в интеллектуал. традициях I-XIV вв.: [Антология: Перевод] / Ин-т философии РАН, Центр по изучению нем. философии и социологии; [Сост. и общ. ред. И.Т. Касавина; Вступ. ст. В.М. Розина]. - М.: Республика, 1996.
• Йейтс, Френсис Амелия. Джордано Бруно и герметическая традиция / [Пер. с англ. Г. Дашевского]. — М.: Лит. обозрение, 2018. — (Studia religiolsa).
• Мид, Дж.Р.С. Трижды величайший Гермес. / Пер. с англ. А.П. Хомик. — М.: Алетейя, 1998.
• Сакральный мистицизм Запада. Герметическая философия. — М.: Беловодье, 2007. — (Серия: Великий синтез: наука, искусство и религия).
• Силард, Л. Герметизм и герменевтика. — CПб.: Изд-во И. Лимбаха, 2002.
• Странден, Дмитрий Владимирович. Герметизм. Его происхождение и основные учения. Сокровенная философия египтян. — СПб.: Изд. А.И. Воронец, 1914.
• Странден, Д.В. Герметизм. Его происхождение и основные учения. Сокровенная философия египтян. — М.: РАПИ, 1991.
• Фестюжьер, Андре-Жан. Откровение Гермеса Трисмегиста / Рус. перевод В.А. Ткаченко-Гильдебрандта (Оригинал: La Révélation d’Hermès Trismégiste, [Paris, 1944—1954]). — М.: Велигор, 2018—2020.

• Том I. Астрология и оккультные знания — М.: Велигор, 2018.
• Том II. Астрология и Оккультные Знания. Книга 2. Космический Бог. — М.: Велигор, 2019.
• Том III. Астрология и Оккультные Знания. Книга 3. Космический Бог. — М.: Велигор, 2020.
• Том IV. Книга 4. Доктрины Души. — М.: Велигор, 2020.

• Эбелинг, Ф. Тайная история Гермеса Трисмегиста: герметицизм с древности до наших дней. — СПб.: РХГА, 2020.
• Gnosis and Hermeticism from Antiquity to Modern Times / Edited by Roelof van den Broek and Wouter J. Hanegraaf. — Albany, NY: State University of New York Press, 1998.

Примечания

1. По мере развития светской религиоведческой науки, мысли ученых о том, что позднеантичный герметизм опирался исключительно на философский синтез греческих и египетских мифов, не имея под собой христианской почвы, уходили в прошлое, и сейчас существует почти полный консенсус относительно того, что первые герметические тексты не случайно появились чуть позже первых христианских и, в особенности, гностико-христианских текстов. Произошло это именно потому, что герметизм сглаживал как гностический дуализм, так и фактический дуализм церкви с ее постоянными опасениями «происков Сатаны». Но применительно к позднему гностицизму процесс взаимодействия христианства и герметизма носил и обратный характер: в гностических Первой и Второй Книгах Иеу из Кодекса Брюса налицо именно вторичная христианизация уже герметической мысли (при отсутствии дуализма и даже при констатации того, что архонты могут помочь душе в восхождении в Плерому). Герметическое влияние также просматривается и в другом большом гностическом трактате III века из этого же Кодекса — т.н. «Книге Величий Отца», являющейся апологией божеств небесной полноты (Плеромы), в которой никак не просматривается ее последующий раскол на высшие и низшие сверхчувственные миры. См., в частности, раздел «Позднеантичный герметизм» в работе Дм. Алексеева «Античное христианство и гностицизм».

2. В Кодексе VI этой Библиотеки, содержащей 13 кодексов-свитков, наряду с гностико-христианскими трактатами, содержались и отрывок из «Государства» Платона, и несколько герметических текстов: «Рассуждение об Огдоаде и Эннеаде» (NHC VI, 6), краткая «Благодарственная молитва» (NHC VI, 7) и Главы 21-19 «Асклепия» (NHC VI, 8). Любопытно, что составители Кодекса поместили эти тексты последовательно один за другим и вслед за отрывком из Платона, очевидно, хорошо понимая их идейно-философское отличие от прочих текстов как Кодекса VI, так и собрания в целом.