Серафим
Серафим (ивр. שְׂרָפִים; множественное число от שָׂרָף — «пылающий, горящий, огненный») — ангельский чин, упоминаемый в иудейской и христианской традиции, а также исламе.
Серафимы в Библии
Традиция ставит серафимов на первое место в христианской ангелологии и на пятое место из десяти в еврейской ангельской иерархии, относя их к сефире Гебуре каббалистического Древа Жизни. В основополагающем отрывке из Книги пророка Исаии (Исаия 6: 1–8) этот термин используется для описания существ, имеющих шесть крыльев: двумя — они закрывают ноги, двумя — лица и с помощью двух — летают. Они предстоят Господу, восседающему на престоле, взывая друг к другу и прославляя Бога: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф! вся земля полна славы Его!». Эта тронная сцена с ее тройным призывом к святости оказала глубокое влияние на последующее богословие, литературу и искусство. Серафимы упоминаются как небесные существа в неканонической Книге Еноха и канонической Книге Откровения. Серафимы в этой книге изображены а антропоморфном облике, один из серафимов прилетел к Исаии, держа в руке клещами горящий угль с жертвенника, и коснулся им уст пророка, чтобы очистить его от греха (Ис 6.6-7).
На иврите слово «sarap» восходит, вероятно, к глаголу saraph — «пылать», «жечь», отсюда значение слова «серафим» — «огненный», «пылающий». Также это слово семь раз используется в тексте Еврейской Библии как существительное, обычно для обозначения ядовитых змей и медного змея, воздвигнутого Моисеем (Числ 21.6-9; Втор 8.15; 4 Цар 18.4), а также летающих змей — драконов (Ис 14. 29; 30. 6).
- И послал Господь на народ ядовитых змеев, которые жалили народ (Чис. 21:6).
- И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя (Чис. 21:8).
- не радуйся, земля Филистимская, что сокрушен жезл, который поражал тебя, ибо из корня змеиного выйдет аспид, и плодом его будет летучий дракон (Ис. 14:29).
Причина, по которой слово «горящий» также использовалось для обозначения змеи, не является общепризнанной; это может быть связано с огненными цветами определенной змеи или, возможно, с ощущением жжения, оставленным ее ядовитым укусом. Несмотря на то, что множественное число этого слова (серафим), встречается как в Книге Чисел, так и у пророка Исаии, только у Исайи оно используется для обозначения ангельского существа.
По мнению ряда исследователей, на образ библейских серафимов повлиял образ змея урея египетской иконографии. Там урей использовался как символ суверенитета, царской власти, божественности и божественной власти. В поздней египетской иконографии урей часто изображался с крыльями.
Серафимы упоминаются также в Откровении Иоанна Богослова (Апокалипсисе):
- И перед престолом море стеклянное, подобное кристаллу; и посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади.
- И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему.
- И каждое из четырех животных имело по шести крыл вокруг, а внутри они исполнены очей; и ни днем, ни ночью не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет. (Отк.4:6—9).
Как небесные существа серафимы упоминаются также в неканонической «Книге Еноха».
Серафимы в иудейской традиции
Ученый XII века Маймонид поместил серафимов в пятый из десяти ангельских чинов в своем изложении еврейской ангельской иерархии. В каббале серафимами являются высшие ангелы Мира Брии («Творение», первосотворенное царство, божественное понимание), чье понимание своей удаленности от абсолютной божественности Ацилут вызывает их постоянное «сгорание» — анигиляцию, через которую они соединяются с Богом.
На иудейской печати VIII века до н. э. серафимы изображены как летающие аспиды (змеи).
Серафимы в христианской традиции
Греческий христианский теолог Ориген (ок. 185 — ок. 254) в своей книге «О началах» (I:3) писал, что серафимы в «Книге Исайи» являются физическим представлением Христа и Святого Духа.
- под двумя шестикрылыми серафимами, которые, по описанию Исайи, взывали друг к другу и говорили: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф», должно
разуметь единородного Сына Божия и Святаго Духа.
По мнению Оригена, уникальность серафимов состоит в том, что им открыто знание о Боге, что возвышает их до божественного уровня.
В книге «О небесной иерархии» из корпуса Дионисия Ареопагита серафимы помещены в первой ангельской триаде и описываются так:
- Что касается до наименования серафимов, то оное ясно показывает непрестанное... их стремление к Божественному, их... быстроту, постоянную, неослабную и неуклонную стремительность... способность действительно возводить низших в горние... [их] всегда открытую, неугасимую, постоянно одинаковую светообразную и просвещающую силу... (Агеор. CH VII 2).
Средневековый теолог и философ Фома Аквинский (1225 — 1274) в своей книге «Summa Theologiae» так описывает природу серафимов:
- имя "Серафим" является производным не только от любви-каритас, но и от избытка любви-каритас, что подразумевают имена "пыл" и "горение". Поэтому Дионисий в 7 главе "О небесной иерархии" истолковывает имя "Серафим" через свойства огня, обладающего избытком тепла. Но в отношении огня мы можем рассмотреть три [момента]. Во-первых, движение, постоянное и направленное "вверх". И этим обозначается неуклонное движение к Богу. — Во-вторых, некую активную силу, которой является тепло. И в огне обнаруживается не просто тепло, но тепло в сочетании с некоей остротой, поскольку огонь обладает максимально проникающим действием и распространяется вплоть до мельчайших вещей, как бы с некоей избыточной страстью. И этим обозначается действие этих ангелов, переходящее на подчиненных им с великой силой, воодушевляющее их с такой же страстью и полностью своим горением их очищающее. — В-третьих, в огне надлежит рассмотреть некую его яркость. И этим обозначается то, что эти ангелы в самих себе имеют неизбывный свет, а также то, что они совершенным образом просвещают других[1].
По мнению Фомы Аквинского, «Серафимы обладают превосходством пыла [любви]».
Итальянский гуманист и философ Джованни Пико делла Мирандола (1463 — 1494) в своей «Речи о достоинстве человека» (1487 г.) трактует пламенных Серафимов в качестве высших образцов человеческого устремления:
- Серафим горит в огне любви, херувим блистает великолепием разума, трон хранит твердость судьи. Итак, если, предавшись деятельной жизни, мы примем на себя справедливую заботу о низших, то укрепимся стойкой твердостью трона. Если, освободившись от дел, предадимся созерцанию на досуге, постигая творца в работе и работу в творце, то засверкаем светом херувима. Если только загоримся истребляющим огнем любви к творцу, то вспыхнем внезапно в образе серафима. <...> Итак, находящийся посредине херувим своим светом готовит нас к серафическому огню и равным образом озаряет нас для суда трона[2].
Серафимы в исламе
Серафимы (Саруфийун или Мушарифин) упоминаются в хадисе от Ат-Тирмизи о разговоре Мухаммада с Богом во время Ночного путешествия, о том, что находится между Небом и Землей. Архангелы, такие как Джибраил и Исрафель, иногда идентифицируются как серафимы. Серафимом также считается Иблис, который отказался преклониться перед Адамом, заявив, что он «серафим, созданный из небесного огня, превосходящий Адама».
Примечания
- 1. Фома Аквинский. Сумма теологии. Том II ( Вопросы 65- 119 ). М. Издатель Савин С.А. 2007. С. 524.
- 2. Пико делла Мирандола Джованни. Речь о достоинстве человека \ История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли. В 5-и тт. Т. 1. М.: Издательство Академии Художеств СССР. 1962. С. 250-251.