Атум

Атум

Атум (Tum или Atum) — египетский бог, происходивший из Иуну (Гелиополя). В текстах пирамид Древнего Царства Атум имеет прозвище «Тот, кто создал себя».

До появления культа Ра изначально почитался в Гелиополе как верховное божество. Согласно гелиопольскому мифу, Атум первым из всех богов возник из неподвижного первобытного океана Нуна. Он сотворил среди хаоса единственный островок твердой земли — изначальный холм Бен-Бен, на котором люди впоследствии построили главный храм Гелиополя — святилище Ра-Атума. Символами первозданного холма стали пирамиды и обелиски. Пирамидальные вершины обелисков, покрытые листовой медью или золотом, считались местом пребывания Солнца. В более позднее время он стал олицетворять вечернее солнце и изображался в облике бородатого мужчины (обычно — увенчанного двойной царской короной). Атум (это слово переводится как «полнота» или «целостность») — образ древнего, одряхлевшего бога, отца Ра, и в этом отношении он подобен Сатурну, но менее грозен.

Создание гермопольской васьмерицы

Категория числа 8 как бесконечности или первой восьмерицы богов – очень популярнаа в Египте. Эта восьмерица описывается в Текстах Пирамид, и наиболее значимые упоминания мы находим в Текстах Ковчегов. К примеру, из надписи с ковчега Тхотнахта. В 76-м речении мы узнаем:

«О вы, восемь богов бездны, Которых Тхотнахт (то есть умерший) сотворил из истечения плоти своей, Имена которым дал Атум по слову Нуна в тот день, Когда говорил Атум с Нуном в бездне, в темноте и во мраке, Придите с радостью встретить Тхотнахта этого, Дайте ему руки ваши, Свяжите лестницу Шу для Тхотнахта, Как сделали вы для отца Тхотнахта этого, - Атума, Ибо истомился Тхотнахт».

Для умершего египтянина было привычным отождествлением с богами. Из текста понятно, что Тхотнахт - это простой египтянин, но после смерти его отцом становится сам Атум. И слова, что именно Тхотнахт сотворил из истечений плоти своей восьмерых богов бездны, явно подразумевают, что Тхотнахт и Нун есть одно.

Из речения гробницы Сети:

«О вы, восемь богов бездны,

Которые вышли из Шу,

Имена которых создала плоть Атума

В согласии со словом Нуна

В бесконечности, в бездне, во тьме и во мраке,

Известен вам я,

Ибо Сети (то есть хозяин этого гроба), тот, кто создал вас,

Кто породил вас и связал вас (имеется в виду, связал попарно).

Сотворены имена ваши по слову Нуна и Атума»

«О вы, восемь богов бездны,

Бог бездны для бога бездны,

Окружающие небо руками вашими,

Соединяющий небо и персть земли для Геба,

Шу сотворил вас в бесконечности, в бездне, во тьме и во мраке

И распределил он вас между Гебом и Нут, (то есть между землей и небом)

Вечен Шу и беспредельна Тефнут.

Сети (умерший) – сила Шу».

Речения передают характер и образ богов бездны. В одном фрагменте сказано: Атум нарек им имена. Что значит наречение имени? Для египтянина категория наречения именем была сакральна, так как она предполагала собой навсегда соединить естество человека с именем того, в честь кого он назван. Вероятно, по той же причине Адам дает имена всякой твари. Дав имя Адам, становится хозяином. Поэтому маг должен знать имя того или иного духа, чтобы научиться им управлять и поэтому во многих легендах сами демоны или духи стараются выведать имя мага, чтобы повелевать последним.

Из источников известно, что Атум порождает восьмерицу через Шу и Тефнут. О Шу и Тефнут надо сказать что их именуют как "Анех" – Жизнь и "Маат" – Правда. Как пишет Андрей Зубов:

Шу и Тефнут следуют за телом Атума, они любимы Атумом. Они порождены Правдой и Жизнью и от них исходит Правда и Жизнь. Они те, кто обнял всю землю и построил лестницу от земли на небо. Причем, как вы обратили внимание, уже в Текстах Ковчегов боги Восьмерицы связаны попарно («бог бездны для бога бездны»). А позднее египетское богословие эпохи Нового Царства четко назовет эти пары. Эта Гермопольская Восьмерица – четыре пары мужских и женских явлений: Нун и Нунет (небытие), Хух и Хухет (бесконечность), Кук и Кукет (тьма), Амон и Амонет (безвидность).

Из Текстов Пирамид нам известен Град Восьми – Шмун, или Гермополь. Данная пара богов явила себя еще с времен пирамид Унаса и Пепи II. Из пирамиды царицы Нейт известно связанное выражение : «Град четырех пар». Надо сказать, что хотя данные образы нам знакомы как боги, эти пары в реальности не были богами как личности, со своей волей и историей, которые имеют целеполагание и выбор как греческие боги. Они являются абстрактными понятиями категории Бога. Восьмерица богов не относится к элементам естественной жизни, это скорее части космической первопричины, аспекты Нуна как инобытия. Однако, учитывая абстрактный образ этих богов, находим их изображения достаточно конкретными и понятными. К примеру, мужские образы представляли собой головастиков и лягушек или мужских форм с лягушачьими головами, тогда же как женская часть богов изображалась в виде змееголовых женщин или самих змей.

Гермопольская восьмерица

Так, мужская часть пар Божественной Восьмерицы представляла собой лягушек или мужских фигур с лягушачьими головами, а женская часть изображалась в виде змей или змееголовых женщин. В Египте и лягушки и змеи это водные, болотные животные, обитающие в безвидности. Так как эти животные являются жителями бездны, египтяне избрали их для изображений.

Андрей Зубов упоминает о сходстве с бибилией:

Характерно, что довольно рано ученые-египтологи, в том числе Курт Зете и Рудольф Килиан, увидели сходство между образами Восьмерицы богов и библейским рассказом. Давайте посмотрим на начало Книги Бытия и сравним эти образы: «В начале сотворил Бог небо и землю, земля же была безвидна (Амон) и пуста (Ниау), и тьма (Кек) над бездною (Нун)». Потрясающее сходство! Очень часто для египтян образ Восьмерицы связывался с рождением. Он был динамичным, именно поэтому мы имеем дело не с отдельными богами, а с парами. Нун здесь предстаёт уже не как статическая бездна, а как поток, жизнь. И тут интересно рассмотреть сюжет о превращении богов бездны в быка и корову. Это, разумеется, миф, но миф в платоновском смысле, то есть миф, скрывающий за собой некую сущностную реальность, а не просто детскую сказку. В соответствии с этим мифом, четыре мужских божества превратились в черного быка (черный – образ невидимости), а четыре женских – в черную корову. Соединившись, они родили Ра – то есть божественное солнце для этого мира. Для египтян очень важна идея, что источником жизни является не некое первичное вещество, из которого все появляется, а боги бездны, то есть само инобытие в его креативном проявлении, дающее возможность всему существовать.

Максим Исповедник

Христианский богослов Максим Исповедник в 16 веке, составил два понятия силы: «динамис» сила, которая находится в покое и «энергия», сила, которая проявляет себя. Динамос – это то, называется потенциальным.

То, что предосуществилось в самом Боге и все, чему предстояло быть приведенным Им в бытие. Энергия же проявляет себя в том, что творческая идея было доведено до дела – то есть до сотворения мира. Отсюда это изображение движения по ступеням из небытия в бытие – чтобы по этим же ступеням из бытия перейти в небытие. Эти ступени незримости, безвидности и пустоты, с которых начинается Библия, в религии Древнего Египте должны были привести человека из этого мира меняющейся реальности, где жизнь временна, в мир абсолютной бытийности и покоя, где уже нет смерти. И вот туда, в этот мир Нуна, ведут эти четыре пары богов как лестница, как категориальность и отчуждение от бытийности. Можно сказать, что эти четыре пары богов Гермополя – это отчуждение от нашей бытийности и восхождение в инобытийность, То есть Великая Восьмирица Хемуну – это ключ, с помощью которого происходит вхождение в инобытие.

Христианский поэт Семеон Новый Богослов написал гимн, отражающий любовь и стремление к инобытию:

«Вещи зримые оставив

И к незримым прилепляясь,

Я приемлю дар великий:

Созерцать, любить Нетварность (т.е. Нуна)

Отрешиться совершенно

От всего, что возникает

И тотчас же исчезает,

И умом соединиться

с Безначальным, Бесконечным

и Нетварным, и Незримым –

Вот любви и суть и сила».

Первый этап творения – создание Атумом самого себя

Существует важная богословская проблема, она заключается в происхождении нижнего, земного миров. Почему данная проблема возникла для человека? От того как был создан нижний мир с богословской точки зрения зависит то кем мы являемся и какое отношение имеем к создателю.

Первым моментом или началом всего древние египтяне называли моментом перехода из инобытия в битие при котором инобытие остается, но наше бытие первичное начинает возникать как бы из инобытия. Далее приведем текст который использовался учеными когда те говорили о начале творения Эннеады Гелиополя. Гелиопольская космология ставила перед собой задачу объяснить проблему зла или определить откуда оно появилось. Вот как звучит этот священный ритуальный текст:

Атум-Хэпри

«О, Атум-Хепри, возник Ты высотой,

поднялся Ты сияющей птицей, бену,

камня сияния Бен, в доме сияющей птицы в Иуну.

Ты выплюнул Шу,

Ты изблевал Тефнут,

Ты простер руки свои, ограждая их,

как простирает руки Ка,

дабы пребывала в них суть твоя.

О, Атум, простри руки Твои, ограждая Неферкара,

ограждая дом этот («кат» – это гробница и весь гробничный комплекс)

ограждая эту пирамиду, Мер,

как простирает руки (знак) сути,

дабы незыблемым прибывала в них суть Неферкара во веки веков.

О, Атум, убереги Неферкара сего,

эту пирамиду его,

этот дом Неферкара,

не допусти никакому злу свершиться над ними во веки,

как уберег Ты Шу и Тефнут.

О, Ты, великая девятерица, которая в Иуну —

Атум, Шу, Тефнут, Геб, Нут, Осирис, Исида, Сет, Нефтида,

вы, чада Атума, расширьте сердце Его к чаду Его (то есть, к умершему Неферкара). Ибо имя ваше 9 луков.

Соделайте, чтобы был он повернут от вас к Атуму (то есть, к инобытию).

Дабы уберег Он Неферкара этого,

дабы уберег Он пирамиду Неферкара,

дабы уберег Он этот дом его от всех богов и от всех мертвых

и не допустил никакому злу свершиться над ним во веки веков».

Нун, держащий на руках солнечную ладью

В первой строке текста мы видим обращение «Атум-Хэпри», что означает «полнота являющаяся». «Ты возник», то есть Тебя никто не родил, Ты появился сам. В более позднем священном тексте из храма в Эдфу находим слова «хэпер десеф» – тот кто сам возвел себя в бытие. Похожая фраза: «Ты сам сотворил себя» – можно увидеть и в Берлинском папирусе.

«Хвала тебе, владыка, произведший богов,

один создавший их,

сотворивший обе земли,

зачавший себя сам (утеч су джесеф)

силой сути (то есть Ка) своей.

Он сам создал тело свое (то есть мир),

нет отца у него, который бы дал Ему образ,

нет матери, которая бы родила Его,

нет места, из которого исшел бы Он»

Приведем 15-е речение «Книги Мертвых»:

«Слава Тебе о, Ра, когда восходишь ты о, Атум-Гор-Ахти.

Слава Тебе, Ра, когда Ты восходишь и Атум, когда грядешь Ты к закату.

Бог, изначально явивший в бытии образы Свои.

Возгремел глас Твой, и земля погрузилась в молчание.

Ибо единственный пришел в бытие в небесах,

прежде чем возникли долины и горы.

Пастырь, Господь единственный, сотворивший все сущее, создавший язык Девятерицы».

Из текстов понятно, что Атум создал себя сам и явил себя позже как Атум-Хепри. Инобытие - прдеставляло собой пространство, которое содержит все, поэтому мы при чтении отрывка понимаем фразу, : «нет места, из которого он исшел». Потому как рассуждать о каком-то конкретном месте возможно только тогда, когда существует хотя бы два места, но инобытие откуда явился Атум, было единым пространством и другого мира не существовало, поскольку мир еще не существовал.

Атум пришел из инобытия, и он сам есть инобытие в форме Атума, в форме полноты. А в форме Атума-Хепри Он тот, кто восходит, кто рождается из Нуна и входит в наш мир. Очень важно постоянное указание, что Атум приходит один, без второго, то есть вместе с ним никого нет, нет и той, от которой он родил бы ребенка. Он Сам Себя создал.

Шу и Тефнут

Шу и Тефнут в образе львов

В переводе «шу» это «свет», но в других вариантах перевода «жизнь», обычно говорят «Шу – это сама жизнь». В книге Бытия сказано: «да будет свет, и стал свет, и увидел Бог, что это хорошо» – для древнего египтянина свет и есть Шу, потому что само появление света свидетельствовало о начале реального бытия. Со света начинается творение, поскольку именно из инобытия и темноты, густой ночи появляется жизнь, освящая вселенную и все объекты предстают перед миром являя свое бытие. Нам видно всё – и мир создан. Потому свет связан тесно с идеей творения. И вероятно, поэтому, Шу одновременно, и свет и жизнь. Из источников мы знаем, что Атум творит Шу - свет, выплевывая его.

Интересно что Атум не рождает Шу при участии женщины - богини, он рождает его из себя самого, и, как слюна - часть человека, но после того как её выплюнули, она становится другим, так же и Шу. А с Тефнут была иная история зачатия.

Как пишет Зубов:

Её Атум изблевал, исторгнул из себя, подобно блевотине. Слово «теф» имеет значение «вызывать рвоту», а слово «тефнут», соответственно, обозначает продукт тошноты. Нужно объяснить, что необходимость использования при описании творения двух разных глаголов «выплюнуть» и «изблевать» в этом случае продиктовано исключительно требованиями египетской поэтики, для которой соседство двух одинаковых слов являлось нежелательным (как и мы в своих художественных текстах стараемся избегать повторений, чтобы текст звучал красивее)

В обоих случаях главным является то, что нечто что находилось в человеке, что было его частью оказалось низвергнуто и приобрело самостоятельное бытие.

Папирус Бремнер-Ринд, 305 г. до Р.Х., Фивы, Британский Музей

Таким образом, как и в предыдущих случаях, процесс творения не сопровождается никаким соединением. Атум творит мир в одиночку, первая пара - Свет и Правда родилась от Него и только от Него. Эта очень важная для египтян мысль воплощается с помощью самых разных образов. Какой вам больше нравится, такому вы и можете отдать предпочтение: это может быть слово, семя, слюна, - но это всё, что изошло из одного Бога.

Рассмотрим поздний текст, «Книга познания творений Ра и гибели Апопа». Текст написан на папирусе 310 года до РХ, известного как «папирус Брэмнер-Ринд», но сами тексты очень древние, они написаны языком Древнего Царства, и там говорится вот что:

«Замыслил я в сердце своем

и се пришли в бытие

образы множества сущностей.

Образы детей и образы их детей»

Получается, когда происходит рождение зародыша любого вида, сам вид делает это самостоятельно и по своим причинам, но данный замысел изначально является божественным.

Тэфнут, Шу и Атум

«Был я тем единственным,

кто совокупился с кулаком своим,

совершил соитие с рукою своею,

плюнул я устами моими,

из слюны моей возникло то, что стало Шу,

из плюновения моего то, что стало Тефнут.

Это отец мой Нун вскормил их,

и следовало за ними Око Моё, с тех пор, как они отделились от Меня».

Все многообразие возникших в мире живых существ на самом деле восходит к единому Атуму, самому сотворившему себя в Нуне. Не случайно в 600-м речении сказано, что Неферкара должен быть повернут лицом к Атуму. От нашего мира, от мира Света и Правды, от мира Шу и Тефнут, от всего того, что будет после них, он должен быть повёрнут к Атуму. Ибо смерть — это разворачивание к инобытию и вхождение, возвращение в инобытие. Всем нам известное: «Да будет свет, и стал свет». Или «да произведет земля всякую тварь» - и так случилось, где «да» как раз указывает на повеление, на волевой характер акта творения. Так же и от человека требуется не пассивное ожидание прихода в мир добра, а активное делание добра и правды. Служение Правде, которому человек лишь в том случае может уподобиться Богу-творцу, если всю свою жизнь он посвятит служению Правде.

Интересно слово «месси», которое обозначалось актом творения и которое встречается в Египте в Текстах Ковчегов, Текстах саркофагов:

«Атум сотворил, родил («меси») Шу и Тефнут». Именно Атум родил. Обычно данную функцию приписывали женщинам и ведь они рожали, но стоит вспомнить: «Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова»,и тогда нам понятна данная аналогия. Удивительным образом мы сталкиваемся с древней интуицией которая говорит что на самом деле сущность дает отец. Вспомним из древних текстов, что творением мира занимается отец и рождением, пусть и через мать, но занимается отец. Посмотрим на интересный отрывок из 606 речения Текстов пирамид:

«Они (боги) приведут тебя в бытие,

как (возбытийствовал) Ра,

ибо имя Его, появляющийся (Хеперер).

Ты будешь шествовать близ них, как Ра,

ибо имя Его - Ра.

Ты скроешься от взглядов их как Ра, ибо имя Его Атум»

Это очень важный отрывок, который указывает на сравнение жизни человека с движением солнца и это очень похоже на учение Телемы.

Вот мы появляемся, рождаемся (меси), затем проходим эту жизнь, подобно Ра, и в конце скрываемся, как Атум. Атум здесь – полнота солнца, достигшего западного горизонта и уходящего в инобытие. На Западе садится солнце, поэтому Запад - страна тех, кто достиг своего «хотеп», кто достиг своего упокоения. Большинство гробниц, большинство захоронений умерших египтяне располагали на западном берегу Нила.

Образ яйца и Великого Гоготуна – родителя земного мира

Пань-Гу внутри яйца

Давний символ Египтян, отражающий то что мир рожден богом - яйцо, снесенное самцом сокола или гуся. Гуся египтяне именуют великим Гоготуном, Атум Великий Гоготун. Образ яйца на самом деле очень древний символ. Например, в греческих орфических преданиях существует некий Фанес, перворожденный из мирового яйца. Их мифологии Китая известен первый человек по имени Пань-Гу, рожденный из яйца. Мирча Элиаде пишет что идея яйца очень важна, когда говорится о начале времени (in illo tempor).

Бог творит мир, как птица сносит яйцо. Мир заключен в скорлупу, отделяющую тварное от нетварного, облачён в твердь, которая отделяет инобытие, сверхбытие от нашего бытия, но там под скорлупой такой же божественный мир. И божественное и земное должны быть одинаковы. Однако люди-то прекрасно знают, что они не одинаковы с небесным, что наш земной мир плох, злобен, в нем масса ужасного. Поверьте, египтяне знали всё это не хуже нас с вами. Да, в мире откуда-то взялось зло, но первоначально этот мир, это яйцо было неиспорченным, хорошим. Ведь если хорошая курочка снесла яичко, то и в яичке сидит хороший цыпленочек, это древние знали точно. И, по крайней мере, они точно знали, что если курица снесла яйцо, в нем не появится ни кролика, ни даже трясогузки, а появится именно курочка.Образ яйца, как воплощение идеи творения, очень распространен в Египте.

Фанес внутри космического яйца, окруженный зодиаком

В 54-ом речении Книги Мертвых сказано:

«О, полнота, Атум,

дай мне сладостное дыхание, что в ноздрях Твоих,

ибо я яйцо,

пребывающее в Великом Гоготуне.

Я хранитель того великого существа,

которое разделило небо и землю»

Яйцо создает Птах, и появляется оно из Нуна. Поздняя Фиванская надпись говорит с полной определенностью, что Гоготун, который создаёт (по-египетски «кема») яйцо, это Птах или Атум. Оно появляется (по-египетски «пери») из Нуна и несет божественное в наш мир. В поздних текстах, например, в упомянутой фиванской надписи, о происхождении яйца говорится с удивительной подробностью, потому что позднее богословие разжевывает то, на что в древности достаточно было сделать намёк. К сожалению, религиозные знания утрачиваются. Когда существовало напряженное переживание божественного, при котором ритуальная, священная практика была известна всем, на некоторые вещи достаточно было только намекнуть. Сказал «Гоготун» - и всё понятно. А в третьем веке до Р.Х., когда делали эту надпись в Фивах, многие уже не знали этих вещей или их забыли. Многие воспринимали символы слишком буквально: вот действительно яйцо, действительно его кто-то снёс. И поэтому надо было написать, что оно создано Птахом, что оно появляется из Нуна. Для того чтобы в этом растолковании, как и у нас сейчас в скучном школьном богословии, по крайней мере не совершить ошибку, всё приходится называть своими именами. Но, когда всё названо своими именами, тайна зазора между сверхбытием и бытием исчезает. И мы, описывая сверхбытие в категориях бытия, делаем его плоским, и оно теряет свою бездонность в нашем сознании.

птица Феникс и идея возрождения

Ещё один символический образ, связанный с идеей полета из бытия в небытие, который переживает любой египтянин, это образ птицы. Это птица, которая взлетает в небо с точки, находящейся посреди начинающего твориться мира. Птичка эта по аналогии с камнем Бен и названием места Бен-бен стала именоваться Бену. Именно из птицы Бену постепенно сформировался образ Феникса. Феникс, или волшебная египетская птица, как ее именовали в старинных словарях, Финикс, если более точно. Или, как у нас в сказках, Финист – ясный сокол.

Само по себе слово «феникс» происходит от слова «Финикия», но не потому, что там эта птица обитала, а потому что она имела пурпурное оперение. Название страны – «Финикия» - происходит от слова «фойнике, финике», то есть пурпурная раковина. Из таких раковин местные жители – обитатели побережья нынешнего Ливана - добывали ценную пурпурную краску. Кстати, слово «Финикия», используемое для обозначения топоса, географического места, известно уже по «Текстам пирамид», но в «Текстах пирамид» птицу не называли Фениксом, такое название ей дали греки, а египтяне звали её «бену». И она совсем не была той величественной огромной птицей, какую мы встречаем в описании Геродота, в 73-м параграфе его 2-й книги истории. Геродот описал Бену как огромную птицу, подобную орлу, которая прилетает из Аравии, сжигает сама себя на благовонных дровах, умирает, а из этого пепла рождается новая птица.

«Я феникса никогда не видел живым, а только — изображения, так как он редко прилетает в Египет: в Гелиополе говорят, что только раз в 500 лет. Прилетает же феникс только, когда умирает его отец. Если его изображение верно, то внешний вид этой птицы и величина вот какие. Его оперение частично золотистое, а отчасти красное. Видом и величиной он более всего похож на орла. О нем рассказывают вот что (мне-то этот рассказ кажется неправдоподобным). Феникс прилетает, будто бы, из Аравии и несет с собой умащенное смирной тело отца в храм Гелиоса, где его и погребает. Несет же его вот как. Сначала приготовляет из смирны большое яйцо, какое только может унести, а потом пробует его поднять. После такой пробы феникс пробивает яйцо и кладет туда тело отца. Затем опять заклеивает смирной пробитое место в яйце, куда положил тело отца. Яйцо с телом отца становится теперь таким же тяжелым, как и прежде. Тогда феникс несет яйцо в Египет в храм Гелиоса» [Гер.Ист.II,73].

Об этом же написал Овидий в 10-й книге «Метаморфоз». Нетрудно понять, что перед нами пластически воплощенная идея возрождения. Действительно, в представлениях древних египтян идея возрождения существовала, но не была связана с каким-то конкретным мифологическим существом. Птичка Бену была только символом, только знаком преодоления земного мира и выхода в мир иной. Она была своего рода творением наоборот, творением-выходом. Она олицетворяла путь души, возвращающейся в инобытие. В наиболее ранней мифической традиции птица Бену представала в образе маленькой птички, подобной трясогузке, которая сидит на земляной кочке среди вод..Мы с вами знаем, что действительно на камнях, ручейках, каких-то лужах появляются иногда такие маленькие птички, кулички, трясогузки. Со Среднего царства Бену стала изображаться цаплей, то есть сделалась уже больше, но её связь с водной стихией сохранилась . Храм Гелиополя так и именовали – дом Бену и изображали в виде дома, квадрата, в котором находится эта птичка.

Второй этап творения: создание Жизни и Правды

Перейдём теперь к следующему этапу создания мира, во время которого произошло сотворение первой божественной двоицы. Её творит Атум-Ра, Бог-Творец появившийся из Нуна. Эту первую двоицу египтяне именуют Рути. Отметим, что Рути - форма двойственного числа от слова «ру» – лев, то есть рути - пара или двоица львов. Иероглиф, служивший для её изображения, представлял собой двух соединенных спинами львов, чьи головы развернуты в разные стороны и над которыми восходит диск солнца. Часто Рути именовалась Оком Ра или глазом (по-египетски «ирет»), потому что именно через глаз происходило в Древнем Египте творение. Идея творения глазом, зрением, видением очень глубокая. В древнеегипетских представлениях о творении она была главенствующей, более важной, нежели рождение биологическое. Творец замыслил формы - и они осуществились, стали доступны видению. Иными словами, то, что видит глаз, это осуществленная форма замысливания, поэтому «глаз» – слово женского рода в египетском языке. Это не то, что дает семя, а то, что производит на свет, рождает замысленное в сердце. Сердце замысливает - глаз рождает.

О творении всей девятерицы, в том числе о создании Шу и Тефнут подробно повествуется в знаменитом «Папирусе Бремнер-Ринд», который сам по себе довольно поздний, но по языку и по всем признакам соответствует Древнему царству. В тексте папируса, который называется «Книга познания творения Ра и гибель Апопа» говорится следующее:

«Замыслил я в сердце своем, и вот пришли в бытие образы множества сущностей, образы детей и образы их детей. Был я тем единственным, кто совокупился с кулаком своим, совершил соитие с рукою своею. Плюнул я устами моими. И из слюны моей возникло то, что стало Шу, и из плюновения моего то, что стало Тефнут».

Обратите внимание, что здесь упомянуты два различных способа творения: творение с помощью семени и слюны, - что ясно показывает символический характер и условность данных образов, которые являются своего рода формулами для облегчения понимания.

Итак, читаем далее:

«Из слюны моей возникло то, что стало Шу, из плюновения моего то, что стало Тефнут. Это отец мой Нун вскормил их. И следовал за ними глаз Мой, с тех пор, как они отделились от меня. Когда вошел Я в бытие как Бог единственный, три бога пребывали позади меня. Возбытийствовал Я в мире этом, где Шу и Тефнут ликовали в Нуне, в котором пребывали они».

Из этого фрагмента мы узнаём, что позади Атума были Нун, Шу и Тефнут. Они уже были в тот момент, когда творится Высокий песок, когда творится Бен-Бен.

«Привели они ко мне Око мое, когда составил я вместе части тела моего. Заплакал Я над ними. Как так и вошли в бытие люди из слез, которые пролил я из Ока моего».

Об этом творении из слёз, о происхождении людей из слез Бога мы потом будем говорить подробнее. Это тоже очень глубокая метафора.

«Разъярилось Око мое на меня, когда воротилось оно и нашло, что содеял Я иное, вместо него, вместо славного Ока, сотворенного мною. И определил я тогда место его на челе моем. И се стало править оно всем миром сим. Утихла ярость к основанию (буквально - к корню), ибо восполнил Я то, что было взято от него. И начал я вновь от корня, и создал я всех ползающих, всех живущих среди них. Затем Шу и Тефнут породили землю и небо (то есть Геба и Нут) Затем земля и небо произвели Осириса, Гора с Оком впереди, Сета, Исиду и Нефтиду. Из тела одного за другим они породили все множество в этом мире».

Вот так «Папирус Бремнер-Ринд» повествует о создании Девятерицы. Разумеется, здесь очень многое надо объяснять, комментировать, причём кое-что остаётся до конца не понятным даже египтологам. Есть разные точки зрения по поводу отдельных моментов этого глубокого текста, но главное, что мы должны понять раз и навсегда: самому египтянину данный текст был вполне понятен, вполне ясен.

Не имея возможности понять всего содержания текста, давайте попробуем взять из него то, что мы понять в состоянии. Итак, в 80-м речении «Текста Саркофагов» мы находим такие слова: «Шу – это неизменность и Тефнут – это вечность». И далее в том же речении: «Жизнь (Анех) – имя его, Истина (Маат) – имя ее (Тефнут)». Таким образом, с истины и жизни начинается творение. Писавший по-гречески историю египетской религии египетский жрец Манефон называет Шу «добрым духом» («агато демон»), который и создает мир. В «Текстах пирамид» 18-17 говорится: «О Шу, заключено в твои объятия все существующее». То есть Шу – это и есть та жизнь, тот дух жизни, который присутствует во всем, и все существует потому, что он есть. Словосочетание «дух жизни» я предлагаю использовать, чтобы избежать путаницы, поскольку в русском языке слово «жизнь» женского рода, тогда как в древнеегипетском Шу относится к мужскому.

Шу, будучи порождением запредельного Бога (его слюны или семени), дает жизнь всему. Это дух животворящий, поэтому в его объятия заключено все существующее. Ничто не может существовать в этом мире без него, и сам этот мир без него невозможен. Итак, первое творение - творение жизнепребывания, самой жизни.

А второе творение - это Маат, истина и одновременно вечность. Выплюнутая Атумом Тефнут – это Вечная Истина, Истина, пребывающая всегда. Значит, второй момент творения – это создание порядка, построенного не на каком-то биологическом или физическом законе, а на законе вечном. И все в этом мире, начиная от физической природы и кончая человеком, или, если угодно, наоборот, все это включено в абсолютный божественный порядок, который и есть Маат. И давайте посмотрим, насколько эти слова похожи на то, что пишет в 96-м псалме царь Давид, который был, видимо, обучен кое-чему из египетской традиции: «Облако и мрак окрест Его, Правда и Судьба исправление Престола Его». Таким образом, и Шу и Тефнут оказываются первичными жизнедательными силами.

Интересно, что Шу и Тефнут одновременно являются тем, что питает человека. Читаем в 339-м речении «Текста пирамид»:

«Голод Тети утоляется из руки Шу, жажда Тети утоляется из руки Тефнут. Живет Тети утренним хлебом, подаваемым в должное время, живет Тети тем, чем живет Шу, вкушает Тети то, что вкушает Тефнут».

Конечно, как и в предыдущих случаях, не следует думать, что в цитированном фрагменте речь идёт о реальном хлебе и реальном питии, воде, вине или пиве. Всё это только образы. Да, в заупокойном ритуале приносят хлеб, приносят пиво, изливают воду, но это лишь символы того, что человек не может жить, простите за тавтологию, без жизни и без правды. И для человека именно правда и сама жизненность - то, что обеспечивает победу над смертью и вечную жизнь.

Обратите внимание, жизнь вроде бы находится в самом естестве человека, но в то же время, если человек отступает от правды, как мы помним по Мемфисскому трактату, эта жизнь в нем не осуществляется. Значит, обязательны оба элемента: и наличие жизни, и наличие правды. Первый элемент - жизнь - имеет в себе любой человек, но второй элемент –правда - может быть в человеке, а может и отсутствовать. Поэтому хорошо уже нам известные слова из Мемфисского памятника звучат так: «любящий Бога обретает жизнь, а смерть обретает преступник». Отсутствием, лишением жизни преступник карается потому, что нарушает закон Маат.

И в связи с этим надо сказать, что именно Тефнут воспринимается как подательница бытия, подательница жизни. Если угодно, Шу – это постоянное начало, а Тефнут – начало, с которым человек себя может соотносить свободно. Тефнут – глаз Ра, который находится на челе, новый глаз Ра. О новом и старом глазах Ра, а также об истории убийства Осириса Сетом я буду специально рассказывать позже. Скажу лишь, что вместо глаза Ра, которым был оживлен Осирис, появилась Тефнут, она стала глазом на челе Ра, его третьим глазом. В короне фараонов знаком третьего глаза Ра, а, следовательно, Тефнут, оказывается урей, то есть Уаджит (зеленая), или Уто (змееголовая) коршуница, соединение кобры и коршуна женского рода. Тефнут является подательницей жизни не в смысле жизни вечной, которую дает Шу, она даёт осуществление жизни тем, кто следует путем правды. Если ты следуешь путем правды - тогда тебе дается жизнь, которая в Шу как потенция присутствует постоянно, но если ты не следуешь путем правды, то Уаджит поражает тебя. Урей фараона – это страшная сила. И, собственно говоря, все судопроизводство до сего дня, с точки зрения древнего египтянина, это человеческое действие в соответствии с данным божественным принципом. То, что нарушает божественный закон, должно наказываться ради того, чтобы соответствовать божественному закону, или уничтожаться, если оно уже никогда не сможет ему соответствовать. Вот в этом и заключается символическое содержание царского урея на короне, который есть глаз Ра и одновременно Тефнут.

Закон Маат – вечный закон, он дает жизнь. Вспомним 301-е речение «Текстов пирамид»:

«Даются вам жертвенные хлебы ваши, о Атум, и Рути!

Вам, самим, создавшим божественность свою, о Шу и Тефнут, богов создавшие, богов зачавшие, богов утвердившие».

А в 452-м речении «Текстов пирамид» по отношению к царю Пепи говорится:

«О Пепи, восстань, дабы был чист ты и дабы чиста была суть твоя. Очищает тебя Гор в водах небесных. Чистота твоя – чистота Шу, чистота твоя – чистота Тефнут... Будь же чист». Теперь мы понимаем смысл этих слов: Шу и Тефнут, первая двоица, рожденная от Атума, дает жизнь и как потенцию жизни, и как осуществление жизни в правде. И чистым является тот, кто соответствует этой жизни в правде, и поэтому не лишается потенции жизни, а наоборот утверждается в этой потенции. И войти в дом Рути, то есть в дом Шу и Тефнут, - значит, вернуться в Атум. В Древнем Египте выражение «войти обратно в дом Рути» означало достичь высшей чистоты, спасения. Для египтян знак двух львов, над которыми восходит солнце, это, быть может, чисто художественное видение восточного берега Нила. Поэтическое видение гор, которые окружают Нильскую долину и над которыми восходит солнце. Но в то же время, с точки зрения религиозных представлений, для египтянина двоица львов знаменовала жизнь, знаменовала выход жизни, которой может сопричаститься человек.

Третий этап творения: рождение Неба и Земли. Рождение в небо как образ воскресения

Давайте теперь пойдём дальше и посмотрим, каким был следующий шаг в деле творения. Появившись от Атума, первая божественная пара Шу и Тефнут дала жизнь небу и земле - Нут и Гебу. Обратите внимание на интересную деталь. Если Шу и Тефнут появились от одного Атума и ни о каком соединении мужского и женского начал речи не шло, то небо и земля уже без всякого сомнения явились плодом брачного соединения мужского и женского начала. В «Тексте пирамид» с полной откровенностью заявлено, что «Геб и Нут творятся фаллосом Шу и вагиной Тефнут». Получается, что правда и жизнь рождают небо и землю. Как это следует понимать? Дело в том, что подобно тому, как дети несут в себе качество родителей, что обусловлено общностью их генов, так и в небе и земле постоянно присутствуют Шу и Тефнут. Разумеется, о существовании генов как таковых древние египтяне не знали, но качественная общность детей и родителей была им отлично известна, поэтому здесь и появляется этот выразительный образ. И вот если человек нарушает принципы праведной жизни, то он лишается и земли, и неба, а если он им следует, то обретает землю и небо и от них восходит к Атуму.Ещё один очень интересный момент. В Египте слово, обозначавшее небо, грамматически относилось к женскому роду – Нут. Ее именовали «Херит», «удаленная». И изображали её или женщиной, или усыпанной звездами коровой. Пример подобного изображения мы встречаем, например, в гробнице царицы Нефертари в Луксоре. А вот Геб – существо мужского рода, это муж. То есть земля у египтян мужского рода, а небо – женского. Подобная половая характеристика прямо противоположна не только нашему образу Матери Сырой Земли и небу как мужскому началу, но и большинству других мифологических систем. Думается, это не случайно. Дело в том, что египтянин был захвачен идеей преодоления земного и возвращения в небесное, поэтому он видел брак неба и земли (а Геб и Нут они не только брат и сестра, они ещё и муж и жена) как семя земное, которое входит в утробу неба. Об этом тысячекратно говорится, это тысячекратно изображается. И семя земли, стремящееся в небесную утробу, это в первую очередь человек, который от земли восходит на небо. Если в той же индийской традиции очень важно, как небесное входит в земное, то здесь всё наоборот. И «Тексты пирамид» часто именуют Нут зернохранилищем, где зерно – человек, или великим ситом, то есть тем, что принимает в себя истинные зерна, но не принимает всяческие плевелы, камушки, которых не должно быть в муке и выпеченном хлебе. Таким образом, цель человеческой жизни – это Нут, это небо.

Стремление к небу, к Нут получило своё воплощение при оформлении саркофагов. В настоящих деревянных саркофагах, а не в «Текстах саркофагов», которые мы регулярно цитируем, Нут очень часто изображается на внутренних сторонах половинок саркофага. Таким образом, возникает эффект как бы обнимания тела умершего, приятия умершего в объятия неба. Нут принимает тело умершего в себя как семя, чтобы родить его в небесном мире. Нередко Нут изображается коровой, за которой стелется шлейф сияющих звезд, которые, естественно, символизируют воскресших людей. Второй член божественной пары - Геб - тот, кто дает семя, но, одновременно, тот, кто вместе с Нут принимает на небе своих детей. В этом смысле Геб не земля как таковая, а потенция земной жизни в жизни небесной. У египтян были свои обозначения для неба и земли: небо называлось пет, а земля – та, - но это были именно физические небо и земля. «Та» - значило земля как почва. Вспомним, что Та-Кемет (Чёрная земля) - название Египта, а Са-Та - сын земли, то есть змей. Точно так же пет – это обычное небо, по которому плывут облака. Пет и та могли быть символами Геба и Нут соответственно, но при этом подчеркивалось, что Пет и та - субстанции, а Геб и Нут – личности. Получается, что Нут - небо, которое в то же время ещё и личность. А что такое личность? Личность – это тот, кто имеет волю, и отличает добро от зла, плохое от хорошего, то есть действительно - Великое сито. То же самое касается Геба, который, как личность, отправляет земное в небесное. И соответственно, что-то дает, чего-то не дает, что-то благословляет, что-то нет. И все это связано с отношениями правды (Маат) и жизни.

Давайте теперь рассмотрим один из самых замечательных и в то же время очень ясных текстов, в которых говорится о роли Нут - это 447-е речение «Текстов пирамид», знаменитое, очень любимое мной речение:

«О Пепи, восходишь ты к сути своей (то есть к Ка) О Пепи, грядет некто – и ты не познаешь нужду (нужда - это жажда и голод, которые удовлетворяют Шу и Тефнут) Грядет мать твоя – и ты не познаешь нужду, Нут – и ты не познаешь нужду, Великая кормилица – и ты не познаешь нужду, защитница смятенных ужасом (смертью) – и ты не познаешь нужду. Она защитит тебя. Она не допустит тебя до нужды. Она подаст тебе главу твою. Она соберет все кости твои. Вложит она сердце твое в тело твое».

В этом фрагменте перед нами картина реального воскресения, где не просто некая душа вспархивает на небо, а человек реально телесно воскресает. Египтянин не надеялся на силу мумификации. Он понимал, что сама по себе мумия - это тоже символ, символ неразрушимости тела. Но в этом земном мире все разрушится, даже мумия. Он бы удивился, что они не разрушились, но скажу вам откровенно, огорчился бы, что они лежат на музейных полках. Но Нут восстановит разрушенное, даст пищу жизни и питие жизни - и человек возродится. Здесь есть одна строчка, которую пока я не буду подробно толковать, но которую мы должны с вами запомнить на будущее: «Она вложит сердце твое в тело твое», - и от того, какое твоё сердце, куда оно склонялось, зависит твое будущее. И на саркофаге дочери фараона XXVI династии Псамметиха II, и на крышке саркофага Джет-Хора всюду мы увидим замечательное изображение Нут, обнимающей и принимающей в себя умершего. В Туринском музее есть целая коллекция подобных саркофагов. И в «Текстах пирамид» этот живописный образ облекается в словесную форму: «Твоя матерь Нут простерлась над тобой, ибо имя ее Шет-Пет», что можно перевести как «небо очищения». Это вообще очень интересно, поскольку Шет-Пет, то есть небом очищения, египтяне называли Нитрийскую долину, нынешнюю Вади-аль-Натрун, и именно в Вади-аль-Натрун добывали тот самый натр, которым обязательно очищали тело умершего после смерти. Очищение с помощью натра было обязательным элемент мумификации. Другие элементы могли варьироваться в зависимости от возможностей родственников умершего. Одним давали очень богатую форму мумификации с богатыми благовониями, другим - очень простую, но натр обязательно должен был использоваться. Главным в натре были не столько его дубильные свойства, хотя, видимо, они тоже имели значение, сколько некий духовный символ очищения именно тела для будущего телесного воскресения. Итак, продолжим чтение:

«Твоя матерь Нут простерлась над тобой, ибо имя ее Шет-Пет ( небо очищения Пет – небо, Шет – очищение) Сделала она тебя богом (…) перед супостатом твоим (о супостате чуть позже, но главное, что сделала богом) Ибо имя твое бог. Защитила она тебя от всякой вещи злой, ибо имя ее Великое сито (то есть все злое отсеяно, а ты не отсеян). Ты старший из детей ее». В другом речении из пирамиды Пепи мы видим вот это оплодотворение неба: «О Ра, оплодотвори небо (Нут) семенем сияющим (то есть воскресшим Пепи), дабы оно пребывало в ней. Да будет земля далеко от ног Пепи. Да возьмет Тефнут руку Пепи».

Перед нами символическая картина: Пепи, подобный семени земли, входит в утробу Нут, а затем, естественно, рождается из её утробы уже в этот небесный мир. И Тефнут - Правда, берет его руку и ведет в инобытие. А если бы Пепи был этого недостоин, Тефнут - Правда, не протянула бы ему руки.

Мы видим, что попадание в небесный мир никогда не имеет механического, автоматического характера. Вот накопилось какое-то количество заслуг и ты оказываешься на небесах, как будто в компьютерной игре перешёл на новый уровень. Ничего подобного, всякий раз это является результатом взаимодействие личностей, личности человека и личности божественной. Во многих религиозных традициях об этом не написано так ясно, поэтому мы этого часто не понимаем. Например, читаем в буддизме Махаяны о Самбхогакае, о теле блаженства, рае махаянистического буддизма, и встречаем не раз указание, что это - личность. И нам сложно понять, как это и почему, нет подробных толкований, но на будущее мы должны эту вещь хорошо понять.

Итак, человек божественен, но его божественность проверяется Великим ситом, проверяется небом. А земля, божественная земля, то есть Геб, посылает человеческое семя в утробу Нут. Интересно, что Нут могла именоваться пет, Шет-Пет, но пет, небо обычное, никогда не именовалось Нут. Так же, как Геб иногда мог именоваться Та. Вспомните, Та-тенен, но земля в смысле почвы никогда не могла именоваться Гебом. Постоянно подчеркивается мысль, что Геб – это наследственный владыка богов – Ири-Пат-Нечеру – и наследник Атума. Почему? Геба именуют именно наследственным владыкой, а мы это переводим как царь. Но в Египте намного более древняя титулатура, когда еще царей в нашем понимании не было, то есть Геб «просто» наследственный владыка. В чем тут дело? А дело в том, что это мы с вами, обитатели земного мира, наследственные владыки богов. Каждый человек, каждый земнородный, как сказал бы грек, наследственный владыка богов. Но в это наследие надо уметь вступить, надо его осуществить. И его можно осуществить, только если мы не будем блудными сыновьями, если мы будем следовать божественной правде, божественной воле, и реализуем свою жизнь в соответствии с этим.

Древнеегипетский историк и жрец Манефон, которого я уже упоминал, именует Геба Кроном, а Нут – Реей. Это представители предшествующего Зевсу поколение богов, однако, в отличие от греческой мифологии у египтян конфликта между Гебом и Нут и следующим поколением богов нет, скорее, наоборот. Это очень существенный момент. Возможно и даже скорее всего когда-то и в Греции предшествующее поколение богов было столь же бесконфликтным, что и в Египте, потому что на Крите отлично знали древнеегипетскую религию. А позднее в Греции произошла трансформация в понимании конфликта поколений богов и Крон пожирал своих детей, а младший из них – Зевс _ восстал на отца и ниспроверг его. В Египте этого не было. Геб – это сила - душа земли, его именуют иногда Ба-Та. Геб - это то, что в земле есть живого, истинного и божественного, то есть это человек. И поколения богов одно за другим сменяются без конфликта, а наоборот, в сотрудничестве. Конфликт возникает в последнем поколении богов.

Четвертый этап творения: рождение Осириса, Сета, Исиды и Нефтиды. Разделение Геба и Нут. Образ андрогина

Интересный моментом в процессе творения является разделение Геба и Нут их отцом Шу. В некотором смысле настоящее, вот наличное состояние мира, это состояние после разделения (упет) Геба и Нут. Часто предполагается, что это разделение во время полового соединения. Геб и Нут зачинают и рождают последних четырех богов гелиопольской девятерицы: Осириса, Сета, Исиду и Нефтиду. А потом рождения прекращаются, Шу разделяет Геба и Нут. Очень часто встречается изображение, где Геб лежит на спине, а над ним простерлась Нут, как небосклон, как некая трапеция. Отделяют небо от земли обычно или Шу, или Птах, или Хнум. Могут быть разные варианты. Например, в Берлинском папирусе говорится «Птах, владыка правды, подъявший Нут и сотворивший (ири), все сущее». То есть все сущее творится после разделение Геба и Нут, однако при этом каждый человеческий путь, каждое человеческое движение - это новое соединение Геба и Нут для того, чтобы человек жил вечно. И здесь имеет смысл вспомнить ещё одно любимое мной речение: речение 373 из пирамиды Тети.

«Гор выходит к тебе, берет он руку твою и ведет на небо к отцу твоему Гебу (что такое «Гор выходит» поймем позднее). Рад он встретить тебя, возлагает он на тебя руки свои, целует он тебя, ласкает тебя, ставит тебя впереди всех воскресших - звезд негибнущих. Восстань, о Тети, ты не подвержен смерти»

Мне кажется, что прочитанный отрывок из 373-го речения очень напоминает встречу отцом блудного сына. Отец рад видеть сына, потому что тот раскаялся, стал другим, потому что теперь он творит правду, а, может быть даже, он никогда и не творил зла. В любом случае, отец рад встретить сына, он рад встретить свое семя, осуществившее свою божественность.

Итак, образ соединения Геба и Нут важен для нас с двух точек зрения. Во-первых, это этап творения, этап развития бытия Он имеет для нас существенное значение, если мы пытаемся понять смысл Египта. Во-вторых, важен момент брачного единства, брачного соединения Геба и Нут, превратившихся в результате в одно существо.

Снова уместно процитировать библейские слова: «Оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть». Вот это «одна плоть» - это очень важно, потому что каждый умерший человек входил в то, что греки называли понятием андрогин, то есть целостно-человеческое. В диалоге «Пир» у Платона этот образ представлен в мифологизированной форме, но суть остаётся той же самой.

В этом единстве мужа и жены, когда они одно целое, когда они одна плоть, заключено человеческое семя, божественное по своему естеству. И именно поэтому Геб входит в утробу Нут и остается в ней.

Зигфрид Моренц, прекрасный египтолог, говорил об этих образах, которых мы иногда смущаемся, что на деле все было проще.

«Когда благочестивый человек возносил свои молитвы перед Богом, он вовсе не думал обо всех этих мифических учениях, о творении, но имел перед своими глазами и в своем сердце Бога как средоточие той силы, во всемогущество которой он веровал». Это очень хорошие слова Зигфрида Моренца, нам бы они очень понравились, но, к сожалению, я не могу с ними согласиться. Дело в том, что память о Боге - это еще не все. Для древнего человека очень важно было знание, потому что само знание предполагало твою жизнь в Боге. Если вы знаете Бога, если вы знаете путь к Нему, то вы не ошибетесь, а если вы ошибетесь, то значит, вы ошибетесь сознательно и погибнете, так как вы совершили сознательную ошибку. Знание является обязательным и необходимым. В этом же суть апостольского послания. Христос посылает апостолов, чтобы люди знали, как идти к Богу. И для египтянина очень важно было знать этот путь от земли через Нут в объятия Геба, потом в Шу и Тефнут, потом в Атума. Существует санскритское выражение «ya evam veda» - кто так знает. Оно и в Египте присутствует. Тот, кто, обладает знанием, может спастись. Да, само по себе знание не спасает, но знание дает необходимое основание, позволяющее человеку судить, какой путь избрать. Если ты не знал, но мог знать, ты осужден. Если ты знал, но не поступил, как надо, ты тем более осужден. Но если ты знал и поступил, как надо, то ты спасен. И сейчас, когда мы выяснили эти шаги вниз, мы подходим к самому главному - к пути вверх, к спасению.

Но прежде нам нужно окончательно разобраться с категорией зла, присутствие которой в египетских текстах мы уже не раз фиксировали. Помните, когда говорилось о супостате, противнике, от которого хранит Нут, от которого защищает своими объятиями Геб? Итак, снова перед нами встаёт ключевой вопрос: откуда взялось зло? Откуда сопротивление? Что произошло в мире, чтобы это сопротивление стало возможным? История детей Геба и Нут - Осириса, Сета, Исиды и Нефтиды – это история того, как зло пришло в мир, и что надо сделать, чтобы зло не овладело тобой, но ты бы мог от него освободиться. Это тема следующей нашей лекции.

Памятник мемфисского богословия

Переходом от Нуна к проявленному миру является замечательный Памятник Мемфисского богословия, хранящийся в Британском музее под номером 498 – Камень царя Шабаки (Shabaka stone). Он представляет собой сравнительно небольшой кусок гранита, 92 на 137 сантиметра, с дыркой посредине. Помню, когда я был в Британском музее, то удивился, какой он маленький (Мне он почему-то представлялся огромным, возможно в связи со значением начертанного на нем текста). История этого камня интересна. В преамбуле выбитого на нем текста мы узнаём, что царь Шабака нашел изъеденные червями кожаные свитки, и повелел высечь текст на камне, чтобы он не погиб. Камень с выбитым текстом волею случая стал использоваться как нижний мельничный жернов, из-за чего часть текста была стерта при мукомольной работе и потеряна.

Сам по себе камень принадлежит XXV династии (3-й Переходный Период) – но текст, написанный на нём, очень древний. Та же Мириам Лихтхейм на основании анализа текста утверждает, что он относится к Древнему Царству. Более того, мы можем предположить, что перед нами памятник, пришедший из доистории. Он содержит в себе вкрапления нового египетского языка, современного XXV династии, и вкрапления среднеегипетского языка – но весь принадлежит к древнеегипетскому языку. И совершенно понятно почему. Очевидно, ещё до того, как текст оказался выбитым на камне, он многократно переписывался, а переписчики, естественно, делали ошибки. Если мы возьмем Библию времен императрицы Елизаветы Петровны, то мы увидим, что в нее невольно внесены обновления по сравнению со славянским текстом Киевской Руси – потому что все переписчики невольно осовременивают текст. Это известная традиция. Некоторые современные ученые считают, что если есть такие новизмы – значит, сам текст новый, текст Позднего Царства, что это только стилизация под древний язык. Но для меня, совершенно ясно, что текст камня принадлежит Древнему Царству. И знатоки языка (я к ним не отношусь), говорят, что данный текст очень близок к Текстам Пирамид.Здесь имеет место даже некий интересный символизм. В «Премудрости Птаххотепа», тексте, безусловно, Древнего Царства, говорится: «Потаеннее смарагда слово мудрое, но можно услышать его и от мелящих на жерновах». Смысл данного высказывания в том, что истинная мудрость скрыта, но иногда знать её может совершенно простой человек – она растворена в его сердце. В скобках поясню, что в Древнем Египте на жерновах мололи самые простые люди, преимущественно женщины (все, что было связано с хлебом, было делом женщин). И действительно – этот мельничный жернов открыл нам удивительные вещи.

Атум в Телеме

Согласно «Книге 777», Атум соответствует 23-му пути (Мем) Древа Жизни, соединяющему сефирот Ход и Гебура. Этот путь связан с XII арканом Таро, «Повешенный», и со стихией Воды. Цвета этого бога — темно-синие и сине-зеленые цвета сумерек; его благовоние — мирра; из растений ему посвящены лотос и все водяные растения, из животных — орел, змея и скорпион (три символа зодиакального знака Скорпиона — керубического знака Воды), а из драгоценных камней — аквамарин.

Поклонение Анубису содержится в телемитской Liber CC. Resh vel Helios.

Библиография

Примечания