Остан

Остан. Фрагмент миниатюры из «Рисалат дават аль-атибба» Ибн Бутлана (XI в.)

Остан, Останес (от греческого Ὀστάνης, также пишется Hostanes и Osthanes) — легендарный персидский маг, упоминаемый в античной и средневековой литературе. Вместе с Псевдо-Зороастром и Псевдо-Гистаспом Остан принадлежит к группе псевдоэпиграфических «эллинистических магов», то есть длинной череде греческих и других эллинистических писателей, писавших от имени знаменитых магов. В то время как Псевдо-Зороастру приписывалось «изобретение» астрологии, а Псевдо-Гистасп считался апокалиптическим пророком, Останес имел репутацию наставника многих магов и колдунов. Остану приписывается авторство знаменитого алхимического афоризма: «Природа наслаждается природой, природа господствует над природой и природа побеждает природу».

Точные годы жизни Остана неизвестны. Также неизвестно, был ли это один человек или под этим именем скрывалось несколько авторов. Карл фон Эккартсгаузен в своей «Хронологической таблица мужей, славившихся знанием тайных наук», упоминает трех Останов: «Остан мидянин, жил во времена Ксеркса, царя персидского и был учителем Демокрита» — 500 г. до н.э.; «Остан, философ, живший во времена Александра Великого» — 325 г. до н. э.; «Остан, египтянин. Есть разные сочинения Остана, как на греческом, так и на арабском языке, но неизвестно, которым Останом они написаны, этим ли или другим из прежних» — 430 г. (Эккартсгаузен К. Ключ к таинствам натуры. С. 240-241).

Легенда об Остане

Остан вошел в античную традицию как маг— последователь Зороастра. Сведений о нем сохранилось гораздо меньше, чем о его знаменитом предшественнике. Ничего не известно о происхождении этого персонажа, о месте, времени и обстоятельствах его рождения.

Магические способности Остан унаследовал от своего учителя Зороастра вместе с двойственным отношением к этому дару. Так, Апулей (Apul., Apol., 90), Диоген Лаэртский (Diog. Laert., Prooem., 2). Свида (Suid., s.v. Mdyoi) и Ипполит (Hippol., Haer., V, 14,8) готовы признать магию Зороастра и Остана благочестивым делом, близким к философии, и о магах говорят с большим уважением. Киприан и Августин называют Остана самым выдающимся из магов (Cyprian., Quod idola dii non sint, 6 Hartel; August., De baptismo, VI, 44, 86), а Минуций Феликс говорит о нем как о первом из магов «и словом, и делом» (Min. Fel.,Oct., 26 Walzig): Magorum et eloquio, et negotio primus Osthanes. Остану приписывали знание магических свойств камней и их использования в медицинских целях (Archigen. apud Alex. Trall (t l,p. 567, Putschmann, 1878); Ael. Promot, (Wellmann M.Sitz. Ber. der Preuss. Akademie, 1908, S.776, 13 sq); Evax-Damigeron, De lapidibus, 34 (Abel E.Orphei lithica. Berlin, 1881, S. 188); Aetius, Iatrica, 11, 32)2. Этому магу известно также средство против всех ядов (contra mala medicamenta omnia) и лекарство для отвращения к любви: «Если свежей кровью черного лесного быка обмазать бедра женщине, Остан говорит, возникнет отвращение к любви» («Е bove silvestre nigro, si sanguine ricini lumbi perunguantur mulieri, taedium veneris fieri dicit Ostanes») (Plin., H.N., XXVIII, 69; 256). Однако знания такого рода и их практическое применение часто вызывали настороженное и даже враждебное отношение окружающих[1].

Остан впервые упоминается Гермодором, учеником Платона в книге «О науках», как об этом сообщает Диоген Лаэртский. Он называет имя Остана первым в ряду магов-преемников Зороастра. Римский ученый Плиний Старший (ум. 79 г. н.э.) в своей «Естественной истории» (30.3ff.) сообщает, что «Первым, как я, по крайней мере, нахожу, кто размышлял о ней [о магии], был Остан, сопровождавший персидского царя Ксеркса в той войне, которую тот вел с Грецией; он как бы семена чудесного искусства рассеял, и, где бы ни проходил, мимоходом всюду заражал мир [своим учением]. <...> Что несомненно, в особенности этот Остан привел греков не просто к жадности, но [можно сказать] к неистовой страсти по отношению, к этой науке». Плиний весьма негативно высказывается об Остане, называя его извратителем человеческого закона и творцом чудовищных явлений, который придумал пожирать человеческие члены в целях медицины (Plin., H.N., XXVIII, 5). По свидетельству Плиния, Остан знал разные виды дивинации (Plin Н.М., XXX, 14): «Как рассказал Остан, виды ее (т.е. магии) многочисленны. Ведь и по воде, и по сферам, и по воздуху, и по звездам, и по светильникам, тазам и топорам, и многими иными способами предвещает божественное; кроме того, разговоры теней и обитателей преисподней». Также Плиний говорит еще об одном Остане, современнике Александра Македонского, который сопровождал Александра Македонского и прошел с ним по известным тогда землям.

Посвящение Остана

В сирийских и арабских алхимических фрагментах, восходящих к утерянным античным источникам, рассказывается о том как Остан сам получил посвящение:

Один из них содержит рассказ от имени человека, ищущего дорогу к сокровищам мудрости. По мнению исследователей, речь идет об Остане, хотя в самом тексте этой сирийской рукописи, сохранившейся очень плохо, с лакунами, имени Остана нет. На своем пути этот предполагаемый Остан встретил человека, посохом указавшего ему дорогу. Остан просил его стать учителем и направлять в пути, который ведет к спрятанным сокровищам. Но человек боялся бессмертных богов и не захотел пойти с ним. Вместо этого он приказал Остану совершить странное жертвоприношение, которого требуют боги; Остан выполнил его желание: отдал «душу за душу и тело за тело ... и потерял жизнь». Следующая часть фрагмента читается очень плохо, и из нее можно понять только то, что по прошествии 40 дней другой бог открыл Остану местопребывание мудрецов, скрытое за холмом, увитым травами и цветами; перед каждой дверью (по-видимому, ведущей к сокровищам мудрости) герой рассказа должен был оставаться 40 дней и смог войти туда, куда стремился, только принеся многочисленные подобающие дары[8].

Другой рассказ о посвящении Остана содержится в одном арабском тексте:

В нем говорится, как Остану, утомленному бесконечными поисками истины и изнуренному постом, во сне явилось какое-то существо и приказало идти за ним. Остан повиновался, и они подошли к семи воротам, за которыми находились «сокровища мудрости». Ключи к ним Остан добыл у чудовища, имеющего крылья коршуна, голову слона и хвост змеи. Части этого животного пожирали друг друга. Остан открыл ворота и нашел за ними пеструю и сверкающую плиту с надписью на семи языках, содержащей всю мудрость. В то время как Остан еще трудился над расшифровкой загадочных писаний, он услышал громкий голос, приказывающий покинуть это место, пока не закрылись ворота. Однако, прежде чем Остан успел уйти, к нему приблизился старец, который посредством рукопожатия (sic!) передал ему обладание мудростью, и Остан должен был вернуться на землю, теперь уже владея всеми тайнами алхимии. Но перед возвращением он снова увидел чудовище, которое обратилось к нему со словами: «Вся наука может стать совершенной только с моей помощью, ибо во мне находится ключ к ней». Услышав эти слова, старец приказал Остану принести жертву этому животному в следующей форме: «Дай ему ум взамен твоего ума, жизненный дух взамен твоего, жизнь взамен твоей, тоща оно покорится тебе и даст все, в чем ты нуждаешься... Возьми тело, похожее на твое, отними у него то, что я тебе сказал, и отдай ему». Остан сделал все так, как велел ему старец, и постиг мудрость столь совершенно, как если бы получил ее от самого Гермеса.[9].

Учение Остана и его труды

Остану приписывается ряд сочинений по магии, астрологии и алхимии. В «Суде» (византийской энциклопедии X века) сообщается, что астрологию открыли вавилоняне с помощью Зороастра, а за ними — Остан; по движению звезд они узнавали, что происходит с теми, кто рождается

Византиец Козма Иерусалимский (VIII век) представляет теологическое учение, разработанное Заратустрой с его детьми, а также Останом:

Они разделили круг зодиака на дома, богов, совместные дома и ветры и учили, что богов семь: Солнце, Луна и пять планет, говоря, что поэтому и лира — семиструнная. А наивысший из всех богов является невидимым, и от него произошли все остальные божества, демоны и герои[2].

Основываясь на сопоставлении семи богов-планет с семиструнной лирой, являющееся пифагорейским по своему происхождению, некоторые ученые связывают Остана с пифагорейской традицией.

Поздние античные авторы Минуций Феликс и Киприан Карфагенский считают Остана одним из авторов учения о Боге и демонах (Min. FeL, Oct, 26; Cyprian., Quod idola dii non sint, 6): маги будто бы не только знают о демонах, но, какое бы чудо ни совершали, делают его с помощью демонов; из этих магов и словом, и делом первый Остан и истинного Бога наделяет заслуженным величием, и знает, что ангелы, т.е. помощники и вестники, охраняют жилище Бога и способствуют его почитанию; он говорит также и о земных демонах — скитающихся, врагах человечества.

О книгах по демонологии под именами Зороастра и Остана пишет и византийский историк VI века Захарий Схоластик (Zachar. ScholasL, Vita Seven [Kugener M. A.Patrol. Orientals, t II, p. 16; 18; trad — p. 62; 89])8: «В этих книгах были некие образы злых демонов, и варварские имена, и хвастливые обещания, злодейские, полные высокомерия... Одни были подписаны “Зороастра-мага”, другие же — “Остана-мага”».

Болос из Мендеса в III столетии до Р.Х. предпринял уже поиск одного апокрифа Останеса о различных видах магии и обожествления (некромантии, гидромантии и пр.), как и о медицинских свойствах животных, растений и камней (120); Плиний делает аллюзию на него. Филон из Библоса, с другой стороны, упоминает один Oktateuchos, греческие алхимики одну прагматейю (πραγματεία) Останеса и одно письмо его же к Петасию о священном и божественном искусстве алхимии[3].

Августин (August, De baptismo, VI, 44, 86), вслед за Киприаном (Cyprian., Quod idola dii non sint, б), говорит, что выдающийся из магов Остан считает, будто истинного Бога нельзя увидеть и что возле него находятся истинные ангелы; а Лактанций Плацид приписывает Остану утверждение, будто у персов Солнце называется Митрой (Lactant. Placid, Ad Statii Theb., 1,718). У Евсевия Кесарийского сохранился фрагмент книги Остана (Euseb., Ргаер. Evang., 1,10), в котором описывается Бог с головой ястреба, первый, неуничтожимый, невидимый, нерожденный, неподкупный, лучший из лучших, отец благозакония и справедливости.

Зороастру и Остану приписывались также естественнонаучные знания и авторство названий некоторых растений, сохранившихся в гербариях Диоскорида и Псевдо-Апулея, например «Кикламин Зороастр называет стимфалитой, Остан — асфо».

Болос из Мендеса (ок. III в. до н. э.) — эллинизированный египетский философ, неопифагорейский автор трудов по эзотерике и медицине, работавший в Египте времен Птолемея, и публиковавший свои сочинения под именем Демокрита, в своей работе «Физика и мистика» пишет об Остане как о родоначальнике алхимии, который знал способ не только изготовления драгоценных камней, но и Философского камня.

Описание этого камня как высшего чуда, данное в одном арабском алхимическом фрагменте Остана, изобилует эпитетами: «вечная вода, пылающий огонь, мертвая земля, твердый камень и хрупкий камень, беглый, неподвижный, благородный, тот, что обращает в бегство, и тот, что убивает огнем; возвышенная слава и низкое бесславие»[4].

Алхимик Синезий, комментатор псевдо-Демокрита в IV столетии: «Получив импульс от Останеса, Демокрит составил четыре книги о тинктурах (βίβλος τεσσάρας βαφικάς): золота, серебра, драгоценных камней и пурпура»[5].

Остану также приписывается рецепт изготовления «живой воды», сохраненный в «Письме философа Остана к Петасию о святом и божественном искусстве».

В описании процесса изготовления живой воды автор пользуется аллегорией, но предупреждает читателя о реальном значении написанного, поместив алхимические знаки (ртути, золота, киновари, магнезии, серы) над словами, которые имеют совсем иной смысл: «Неизменное природы радуется в небольшом количестве воды, ибо смеси радуют ртуть существующей сущностью. Ведь посредством драгоценной и божественной этой воды всякая болезнь излечивается: видят глаза слепых, слышат уши глухих, отчетливо говорят косноязычные. Существует такое приготовление этой божественной воды: взяв яйца дубовой змеи, в августе обитающей в горах Олимпа, Ливии и Тавра, когда они свежие, вылей в стеклянный сосуд один фунт масла, добавь к этому горячей воды, подними к небесам четырежды, пока масло не станет цвета пурпура. Взяв асбеста 13 унций, крови пурпурной улитки 9 унций, яиц златокрылого ястреба 5 унций (эти яйца находятся близ ливанского кедра в горах), разотри эти вещества в каменной ступе, пока все это не станет однородным, затем в стеклянном кубе перегони 7 раз и отложи. Объедини первый состав со вторым и измельчай 3 дня. После завершения соедини вместе в стеклянном сосуде все выравненное и опусти в морскую воду на один день. Получится живая вода. Эта вода поднимает мертвых и умерщвляет живых, освещает потемки и затемняет свет, создает морскую воду и гасит огонь, и притом одной малой каплей, она придает свинцу вид золота...»[6].

Византийский историк Синеклл сообщает, что Остан, посланным в Египет правившими тогда царями персов осуществлять надзор над святилищами, в храме Мемфиса, посвятил в таинства философа Демокрита, Памменеса и Марию Еврейку, взяв клятву «не выдавать таинство никому из непосвященных».

Псевдо-Демокрит в своей книге «Естественные и тайные вопросы» (греч. Physika kai Mystika) рассказывает, что после смерти Остана ученики тщетно искали его книги, чтобы узнать секрет трансформации веществ, но нигде не могли найти. Тогда он попытался совершить некромантический ритуал, чтобы узнать от умершего к тому времени Остана его тайны:

Итак, познав эти вещи от учителя, называвшегося (Останесом), и осознав разнообразие материи, я старался создать сплав естеств. Но поскольку наш учитель умер прежде, чем восполнилось наше посвящение, и мы еще целиком занимались познанием материи, постольку я его попытался вызвать, как говорится, из Гадеса. Я взялся за дело, и как только он появился, я обратился к нему в следующих выражениях: "Не воздашь ли ты мне какое-нибудь вознаграждение за то, что я для тебя сделал?". Я произносил очень внятно, но он сохранял молчание. Тем не менее, как только я к нему лучше обратился, спросив его, как мне должно сплавлять природы, он ответил мне, что ему было трудно говорить: этого не позволял ему демон. Он только сказал: "Книги находятся в храме". Вернувшись туда, я приступил к разысканиям в храме, пока случай мне не предоставил возможности положить руку на книги, ведь об этом он ничего не говорил при жизни; и смерть его настигла без завещания из-за того, как полагали одни, что он использовал яд для отделения души от тела; а по мнению его сына, из-за того, что случайно проглотил яд; и перед смертью он предпринял меры предосторожности, чтобы эти книги оставались известны его сыну, когда бы тот вырос из детского возраста: следовательно, мы ничего не знали об этих вещах. И поскольку, несмотря на наши разыскания, мы ничего не нашли, то подверглись чудовищной опасности, чтобы узнать, как сущности и природы соединяются и сочетаются в одной субстанции. Итак, когда мы осуществили синтезы материи, прошло какое-то время, и в храме имело место панегирия, и мы все вместе приняли участие в праздничном застолье; пока мы еще пребывали в храме, совершенно неожиданно одна из колонн сама по себе растворилась посередине, и, на первый взгляд, ничего не содержала внутри. Тем не менее, (сын) Останеса нам заявил, что именно в этой колонне находились книги его отца. И вынув их перед нами, он произвел нечто и явно в нашем присутствии (ές μέσον ήγαγεν). И поскольку мы пребывали склоненными, постольку с удивлением наблюдали, что ничего не скрылось от нашего взгляда, помимо той совершенно полезной формулы, которую мы здесь искали: "Естество зачаровано другим естеством, естество побеждено другим естеством, естество господствует над другим естеством". Велико же оказалось наше изумление от того, что благодаря такому малому количеству слов собралось все Писание[7].

Помимо античной и византийской литературы Остан упоминается также в арабской книге Kitab al-Rawabi (в латинском варианте известна как «Liber quartorum»), являющейся комментариями к псевдо-Платону. В легендарном эпистолярном диалоге Аристотеля и его ученика Александра (к реальному Аристотелю не имеющего никакого отношения), известного у арабов как Sahifat kanz Allah al-akbar («Письмо о великом сокровище Бога»), а в Европе в латинском переводе — «Secretum secretorum», также упоминается Остан.

Еще один арабский автор Ибн ан-Надим (X век) в своей работе «Китаб аль-Фихрист» упоминает книгу Остана, «беседа с Тавхиром, индийским царем». Этот же автор сообщает, что Остан будто бы жил в Александрии и написал около 1000 сочинений, стиль которых темный и загадочный.

Остану приписывается текст «Книга мудреца Остана».

Примечания

1. Желтова Е.В. Античная традиция о персидских магах. Серия: Филология. СПб Издательство Санкт-Петербургского университета 2011. С. 104-105.

2. Там же, с. 107.

3. Фестюжьер Андре-Жан. Откровение Гермеса Трисмегиста. Книга 1: Астрология и оккультные знания. М. Велигор. 2019. С. 92.

4. Желтова Е.В. Античная традиция о персидских магах. Серия: Филология. СПб Издательство Санкт-Петербургского университета 2011. С. 111.

5. Фестюжьер Андре-Жан. Откровение Гермеса Трисмегиста. Книга 1: Астрология и оккультные знания. М. Велигор. 2019. С. 366.

6. Желтова Е.В. Античная традиция о персидских магах. Серия: Филология. СПб Издательство Санкт-Петербургского университета 2011. С. 112.

7. Фестюжьер Андре-Жан. Откровение Гермеса Трисмегиста. Книга 1: Астрология и оккультные знания. М. Велигор. 2019. С. 370-371.

8. Желтова Е.В. Античная традиция о персидских магах. Серия: Филология. СПб Издательство Санкт-Петербургского университета 2011. С. 120-121.

9. Там же, с. 122-123.