Тетраграмматон
Тетраграмматон (др.-греч. «четырёхбуквенное [имя]») (Йод-Хе-Вав-Хе) — самое могущественное и личностное древнееврейское именование Бога и чаще всего встречающееся имя Бога в Ветхом Завете. Его буквы соотносятся с элементами всевозможных четырёхчастных систем (четырьмя стихиями, четырьмя сторонами света, четырьмя мастями Таро и так далее), а также с десятью сефирот. В магии Тетраграмматон используется как одно из непроизносимых всуе имён силы.
Это греческое слово, которое переводится как «имя, состоящее из четырех букв». Считается, что само имя ЙХВХ происходит от еврейского глагола «хава’х» (быть) и означает, что Творец есть причина бытия. Это имя самораскрытия Бога. IHVH можно перевести как «Он был, есть и будет», т. е. Вечносущий. (Распространенное ныне прочтение IHVH как Jehovah, «Иегова» зародилось в христианской традиции в эпоху средних веков).
Это имя соотносится со второй сефирой Древа Жизни — Хокмой, которая олицетворяет Бога-Творца, также в иудейской традиции оно соотносится с центральной сефирой Тиферет.
Это имя встречается в Библии свыше 6800 раз. В отличие от других имен Бога («Саваоф» — «Бог Воинств», «Адонаи» — «Мой Господин») это имя считается не нарицательным, описывающим те или иные атрибуты Бога, а его собственным именем. Иудейский богослов и философ Маймонид Моисей (Моше бен Маймон, 1135—1204) так писал о Тетраграмматоне:
«Все имена Его, да превознесётся Он, встречающиеся в [священных] книгах, образованы от глаголов, в этом нет тайны. Исключением является единственное имя — «йод-ге-вав-ге», поскольку это имя, относящееся исключительно к Нему, «да превознесётся Он». Оно называется в силу этого «ясным именем» в том смысле, что дает ясное и лишённое омонимии указание на сущность Его, «да превознесётся Он», в то время как остальные великие имена указывают на Него омонимически, поскольку образованы от [слов, обозначающих] действия [1].
Правоверные иудеи считали его «неизречённым» и настолько священным, что произносить его полностью не решались, дабы не нарушить третью заповедь [2]. Оно звучало лишь раз в году из уст первосвященника в «Святая Святых» Иерусалимского храма в день праздника Йом-кипур. Однако некоторые исследователи полагают, что произношение имени попало под запрет только во втором столетии н.э. при Аббе Сауле, и что до времён первосвященника Симона Праведного (III век до н.э.) его произносили даже вне стен Храма [3].
Тем не менее, в Мишне (Санхедрин XI, I) говорится, что «произносящий Имя со всеми должными буквами» не имеет доли в грядущем мире.
В Каббале каждая буква Тетраграмматона поставлена в соответствие одной из четырех стихий. Йод соответствует Огню, Хе — Воде, Вав — Воздуху, а конечная Хе — Земле. Таким образом, Тетраграмматон символизирует четыре первоосновы жизни.
Считается, что сами формы четырех букв, составляющих это имя, и присущие им духовные силы отражают в себе свойства каждой сефиры. Йод (мужская буква, точка) символизирует бесконечную и пребывающую вне измерений вспышку Мудрости и её трансцендентную вершину — душу Венца, превосходящую всякое сознание. Первая Хе (женская буква, сосуд) олицетворяет расширение и углубление этой вспышки Мудрости до Понимания. Вав (мужская буква, точка, от которой нисходит вертикальная черта) символизирует рождение эмоциональных сефирот (от Милосердия до Основания), выношенных во чреве Понимания. Наконец, вторая Хе (женская буква, сосуд) — это деятельное проявление эмоциональных сефирот в сфере Царства. Таким образом, в буквах Тетраграмматона, как и в сефирот, заключён Бесконечный Свет. На это указывают точки огласовки (некудот), расположенные под каждой из четырёх букв имени, для каждой сефиры они различны:
«Каждая сефира облекает собою Бесконечный Свет по-своему».
Единого способа расстановки некудот и, соответственно, единственно верного произношения Тетраграмматона не существует, и из уважения к святости этого имени его не принято произносить вслух. Для Тетраграмматона известно множество каббалистических перестановок некудот, каждая из которых имеет свой особый духовный смысл.
| Сефирот | Знаки огласовки (некудот) |
|---|---|
| Кетер (Венец) | Камац |
| Хокма (Мудрость) | Патах |
| Бина (Понимание) | Цере |
| Хесед (Милосердие) | Сегол |
| Гебура (Суровость) | Шва |
| Тиферет (Красота) | Холам |
| Нецах (Победа) | Хирик |
| Ход (Великолепие) | Кубуц * |
| Йесод (Основание) | Шурук * |
| Малкут (Царство) | Гласные отсутствуют |
* В современном иврите кубуц и шурук произносятся одинаково, поэтому нельзя с уверенностью утверждать, что кубуц соответствует Ход, а шурук — Йесод (а не наоборот).
В Библии, в иудейской и христианской традициях
В Библии, главы книг которой создавались разными людьми и в разные эпохи, библеисты выделяют три основных источника с условными наименованиями «Яхвист», «Элохист» и «Священнический источник», причем именно «Яхвист» считается древнейшим даже несмотря на то, что гл. 1 и первые стихи гл. 2 первой и ключевой библейской книги («Бытие») не принадлежат его перу [4]. Однако обратимся непосредственно к библейским текстам. Книга Исхода (Исх. 3:14), согласно переводу Российского библейского общества, приводит следующий диалог божества с Моисеем:
«Бог сказал Моисею: Я ТОТ, КТО Я ЕСТЬ. Так и ответь сынам Израилевым: "Меня послал к вам Тот, чье имя — ЭХЙЕ́ (Я ЕСТЬ)"» [5].
Некоторые ученые полагают, что Тетраграмматон — своего рода сокращённое имя, оно является непроизносимым в силу того, что это — аббревиатура, настоящее же имя Бога — развернутый Тетраграмматон или Шем ха-Мефораш.
Помимо краткого, существовало и пространное имя Яхве, имевшее особое сакральное значение.
«Я проведу пред тобою всю славу Мою и провозглашу имя Яхве пред тобою...» (Исх. 33:19).
Здесь божество называется собственным именем Яхве (יהוה), но говорится и о существовании ещё одного, особого имени, которое могли узнать только избранные в момент мистического посвящения, видения «славы». Это имя в религиозной литературе принято обозначать термином Шем ха-Мефораш (המפורשְשם).
Другой часто встречающийся вариант — «Иегова». Такие варианты произношения основаны на добавлении гласных к записи имени на древнееврейском языке (в этом алфавите гласных нет). Другие имена, заменяющие его, — Адонай и Элохим олицетворяют архетипическое мирское начало; первое Хе — архетипическое женское начало, Вав — физическую мужественность, второе Хе — физическую женственность.
В греческой транскрипции имя Бога יהוה превратилось в IAOYE, вероятно, по причине транслитерации W как OY.
Для хотя бы относительной полноты картины, касающейся характера и деяний Яхве в Библии, уместно привести ещё ряд цитат из книг Писания, имеющих к нему прямое отношение.
Исх. 34:14:
«Имя его — Ревнитель; он --- бог-ревнитель»;
Втор. , 4:24:
«<Яхве>, бог твой, есть огнь поядающий, бог-ревнитель»;
Наум. 1:2:
«<Яхве> есть бог-ревнитель и мститель, мститель <Яхве> и страшен в гневе: мстит <Яхве> врагам своим и не пощадит противников своих»;
Иез. 5:13:
«И совершится гнев мой, и утолю ярость мою над ними, и удовлетворюсь; и узнают, что я, <Яхве>, говорил в ревности моей, когда совершится над ними ярость моя»;
Ис., 42:13:
«<Яхве> выйдет, как исполин, как муж браней возбудит ревность; воззовет и поднимет воинский крик, и покажет себя сильным против врагов своих»;
Соф. 1:18:
«Ни серебро их, ни золото их не может спасти их в день гнева <Яхве>, и огнём ревности его пожрана будет вся эта земля, ибо истребление, и притом внезапное, совершит он над всеми жителями земли»;
Соф. 3:8:
«Итак, ждите меня, говорит <Яхве>, до того дня, когда я восстану для опустошения, ибо мною определено собрать народы, созвать царства, чтобы излить на них негодование моё, всю ярость гнева моего; ибо огнём ревности моей пожрана будет вся земля».
Иов 39:31-32, 40:3-4 (Яхве отождествляет себя с Единым Богом):
«И отвечал Яхве Иову, и сказал: Будет ли спорить с Шаддаем хулитель? Обличающий Бога пусть ответит на это ! (...) Ты опровергаешь Мой суд? Меня обвиняешь, чтобы оправдать себя? А такая ли, как у Бога, у тебя рука, и можешь ли греметь голосом, как Он?» [8]
С тех пор, как имя Бога нельзя стало произносить, начали использоваться замены и для других именований Бога. В талмудические времена этих имён было значительно больше, но все они происходят от изначального четырёхбуквенного Тетраграмматона. Тайные 12-, 22- и 72-буквенные имена имели право узнать только достойнейшие. Существовало довольно много и других имён, которым соответствовали различные численные значения.
В VII в. Отец Церкви архиепископ Исидор Севильский (ок. 560—636 гг.) составил список из 10 чаще всего используемых имён Бога: «Эль, Элои, Саваоф, Зелиоз, Раматель, Эйель, Адонай, Иа, Тетраграмматон, Садай и Элоим. Другое часто применяемое имя — Эйе Ашер Айе (расхожая интерпретация: «Я тот, кто Я есмь»), которое Моисей услышал из горящего, но не сгорающего тернового куста (неопалимой купины) [9].
12-буквенное имя Бога в талмудические времена не употреблялось.
22-буквенное имя Бога впервые упоминается в Сефер Разиил (Книга ангела Разиила), хотя, видимо, имеет гораздо более древнее происхождение. Интерпретация его в Сефер Разиил не приводится. Имя Анактам Пастам Папасим Дионсим вскоре стало ассоциироваться с заговорами и инвокациями, и с XVII в. его начали добавлять к святому благословению в синагогах.
42-буквенное имя Бога могло быть заимствованием из старинных молитв, хотя мистики считали, что оно взято из первых 42 букв Библии.
72-буквенное имя Бога разделяют на триадические (трёхбуквенные) слоги.
Как сказано в Сефер Разиэль, без него нельзя обойтись в процессе обретения могущества, без него невозможны и магические действия. Источником этого имени явились три стиха Книги Исход (14:19—21), каждый из которых содержит 72 буквы.
Считается, что разные части имени обладают различными свойствами. Например, первая часть побеждает зло и изгоняет злых духов, вторая часть защищает от дурного глаза и демонов, а также помогает обрести мудрость. YHVH иногда добавляется к именам высших ангелов, окружающих Бога, с целью подчеркнуть их могущество и высокое положение.
Яхве, монархианство и Троица в раннем христианстве
В начале 140-х гг., к моменту, когда в Рим прибыл из Малой Азии христианский проповедник Маркион, в римской христианской общине господствующим было течение, позже получившее название «монархианство». Его основной чертой (тогда и там) было полное отождествление Иисуса, пришедшего в мир сей с проповедью, не просто с неким абстрактным Отцом, а именно и конкретно с Яхве. Идейная борьба Маркиона (который в своих «Антитезах» несколько поспешно, по сути, вывел Яхве как единственного «бога Ветхого Завета» [10], коварного и жестокого божества, с которым истинные христиане не должны иметь ничего общего) с этими представлениями римских христиан потерпела неудачу, и спустя несколько лет Маркион был объявлен еретиком и изгнан из Рима, однако ирония судьбы заключалась в том, что позднее ересью было объявлено и само монархианство, которое при этом отнюдь не прекратило своего существования (как не прекратил его и т.н. «маркионизм», упоминавшийся даже авторами Х века). В утвержденной в 325 году на Первом Никейском Соборе, спустя почти два века после «казуса Маркиона», Доктрине Троицы единство Иисуса Христа и Яхве было отвергнуто и Иисус был провозглашен Сыном Божиим, однако под Его Отцом всё равно так или иначе подразумевался Яхве. При этом было бы некоторым упрощением полагать, что данная инвектива была изобретена участниками Собора или даже их прямыми идейными предшественниками, начиная с Иринея Лионского в конце II века [11].
Кроме того, довольно долгое (по меркам раннехристианского периода) господство во II веке этой версии монархианства в столице могущественной и практически всесильной тогда империи не могло остаться без исторических (и весьма негативных) последствий, так как, по мнению ряда учёных, спровоцировало в качестве ответной реакции антисемитизм среди значительной части христиан. Как отмечает в этой связи Дм. Алексеев,
«...Антисемитизм был вызван не человеческим падением Иуды, и даже не бесчинством иерусалимской толпы, потребовавшей казни Праведника, а ортодоксальным иудо-христианским вероучением, безосновательно отождествившим открывшегося в Иисусе Отца Небесного либо даже Самого Иисуса с божеством Израиля Яхве. При этом на Иисуса, "царя не от мира сего", были произвольно перенесены ветхозаветные пророчества о "Царе-мессии", а претендовавшая на роль "Вселенской Церкви" ортодоксальная община объявила себя "новым Израилем", наследницей обетований Яхве своему народу. Именно для придания этой доктрине апостольского авторитета была предпринята вторичная иудаизация — фактически, вторичная дехристианизация — вошедших в ортодоксальный канон писаний, в общих чертах завершившаяся к IV веку» [12].
В гностической традиции Яхве выводился не только по умолчанию, но и как отдельная сущность. Например, в ключевом тексте гностиков, «Апокрифе Иоанна», дочь Евы, Жизнь (Зоэ), была похищена Иалдабаофом и изнасилована, в результате чего у нее родились два сына — Элоим и Иаве (причем это тайные имена Каина и Авеля, и неясно доподлинно, чьё имя кому принадлежит, т.к. порядок их упоминания автором греческого оригинала, в принципе, мог быть и небрежно-произвольным). При этом Элоим имел обличие медведя, а Иаве имел обличие кота. Иаве при этом был справедливым (как на то и указывает библейское Бытие, по идее, оспаривавшееся здесь, однако гностики учли лишь одну сторону медали, в результате прибегнув к дихотомии и объявив Элоима — опять же, не как Бога, но как «ангела» Иалдабаофа — «несправедливым»). Иаве поставлен над огнём и ветром, а Элоим — над водой и землёй. При этом окончательная ясность в этот вопрос так и не была внесена, поскольку, как отмечает Дм. Алексеев,
«В ранней версии Апокрифа, сохранившейся в BG8502, имена даны в обратном порядке, и Элохим, таким образом, становится справедливым-праведным и поставлен над более тонкими стихиями, огнём и ветром» [13].
В другом месте Дм. Алексеев также останавливается на природе этой путаницы:
«Следует особо подчеркнуть, что дальнейшее развитие <христианских доктрин> в среде христиан из язычников, то есть людей, чуждых еврейской культуре и зачастую не понимавших ни еврейского писания, ни первоначального богословского смысла конфликта <Христа с нормативным иудаизмом>, привело ортодоксов к полному отождествлению Отца Иисуса с "Господом" иудеев <Яхве>, а "гностиков" к восприятию слова "Элохим" и других божественных имён еврейской традиции как имён, никак с богом не связанных» [14].
В заключении этой главы заметим, что монархианское истолкование природы Иисуса как богоявления, тождественного Яхве, а также сама суть проповеди Христа, преломлённая через призму монархианской догматики, осуждались не только гностиками или официальной церковью — они резко критикуются и современными учёными, для иллюстрации чего вновь обратимся к мысли Дм. Алексеева (в значительной мере отражающей суть этой критики):
«О чём с мономанской настойчивостью говорит Иисус, обращаясь к любым своим слушателям? Он говорит о царстве Бога, именно Бога, то есть в обратном переводе "Элохима". Выражения "царство Господа" <Яхве> ("бога Израиля") нет нигде. О царстве, приходящем прямо сейчас, буквально ломящемся в двери, не когда-то в эсхатологической перспективе, не где-то на небесах (...) небеса — это стандартный семитский эвфемизм для обозначения всё того же Бога. Таким образом, понимание "царства небесного" как царства где-то на небесах - это добротное язычество. Для Иисуса "небеса" — это Бог, и "царство небес" — это именно царство Бога» [15].
В европейской эзотерической философии
Немецкий теософ Якоб Бёме, анализируя имя Иегова (Jehova), указывал, что это
«не что иное, как выражение тройственной сущности Святой Троицы, объединяемой Единым Богом».
Он отмечал, что каждая буква:
«сообщает нам об особой силе и действенности, то есть Форме действующей Силы: Ибо "Я" (I) есмь Исток вечного неделимого Единства, сладостная благодать и полнота Божественной Силы, сотворяющей всякую вещь. "Е" — это триединый «Я» (I), в коем Троица замыкается в Единстве; ибо "Я" (I) переходит в "Е", и они объединяются в "IЕ", кое есть дыхание самого Единства. "Н" есть весь Мир, или дыхание тройственной сущности Бога. "О" есть круговращение, или Сын Божий, посредством коего "I", "Е" и "Н", или дыхание, истекает из средоточия Милости, Силы и Благодати. "V" есть Истечение из Божественного дыхания, т.е. деяния Духа Святого. "А" есть то, что исходит от Силы и Благодати, а именно мудрость, принадлежность Троицы; каковы бы ни были деяния Троицы, в чём бы Троица себя ни являла».
Буквы этого имени представляются в образах Отца (Йод), Матери (Хе), Сына (Вав) и Дочери (Хе конечная). Согласно магической интерпретации, Сын возводит Дочь на престол Матери, тем самым, становясь своим собственным Отцом, совершая круговорот, необходимый для продолжения существования мира. Численные значения, приписываемые YHVH, прибавляют к 10, что в еврейской нумерологии символизирует основное организующее начало Вселенной. YHVH выражает двойственность Божественной сущности — источника всех вещей, союза мужского и женского начал.
В контексте йоги эту формулу можно рассматривать как описание слияния субъекта с объектом, порождающего возвышенное состояние сознания и ведущего к экстазу.
В контексте Телемы первая буква может также интерпретироваться как изначальная мужская творческая сила, или Хадит, который «вступает в брак» с плодородной, женской силой, или Нуит, порождая двух близнецов: Ра-хор-хута и Хор-па-крата. Таким образом, это божественное имя связано с порождением, потенцией и ему соответствует магическое орудие: Жезл, Скипетр.
Алистер Кроули считал, что имя Тетраграмматон настолько могущественно, что его никогда не следует произносить, «за исключением случаев, когда с его помощью изгоняют призраков».
По словам Кроули:
«такое Слово должно быть настолько могущественным, что ни один человек не может услышать его и остаться в живых. Словом такого рода был утраченный Тетраграмматон. Предание гласит, что от звука этого имени Вселенная разрушается и обращается в ничто. Пусть же Маг усердно ищет это Утраченное Слово, ибо его произнесение тождественно завершению Великой Работы!» [16].
Под «Великой Работой» Кроули понимал алхимическое или духовное просвещение — процесс, который для каждого человека является глубоко личным.
Избранная библиография
- Бёме, Якоб. Ключ / Пер. с нем. Глеб Бутузов. — М., 2014.
- Брат Марсий, Сестра Ай-Си. Основы магии Телемы. — М.: Телема, 2022.
- Евангелие Истины: четырнадцать переводов христианских гностических писаний / Пер. с копт., предисл., коммент. Дм. Алексеева; под ред. А. Четверухина. — М.; СПб.: Изд-во «Омега-Л»; «Т8 Издательские Технологии» / «Пальмира», 2024. — (Серия «Библейская история»).
- Кроули, Алистер. Магия в теории и на практике / Пер. с англ. А. Блейз. — М.: Ганга, Телема, 2009..
- Крэйг, Дональд Майкл. Современная магия / Пер. с англ. О.А. Цветков. — Ирпень, 2006.
- Рижский, М.И. Книга Иова. Из истории библейского текста. — Новосибирск, 1991.
- Тантлевский, Игорь Романович. Введение в Пятикнижие. — М.: Издательство РГГУ, Jewish Theological Seminary of America (New York), YIVO Institute for Jewish Research (New York), 2000.
- Шифман, Илья Шолеймович. Учение: Пятикнижие Моисеево. — М.: Республика, 1993.
- Albright, William Foxwell. From the Stone Age to Christianity: Monotheism and the Historical Process. — Baltimore: Johns Hopkins Publ., 1940.
- Balscheit, Bruno. Alter und Aufkommen des Monotheismus in der israelitischen Religion. — Berlin: A. Töpelmann, 1938. — (Beihefte zur Zeitschrift für die alttestamentliche Wissenschaft, 69).
- Bardon, F. The Key to the True Quabbalah. — Wuppertal: Dieter Ruggeberg, 1986.
- Ben-Sasson, Hillel. Understanding YHWH: The Name of God in Biblical, Rabbinic, and Medieval Jewish Thought. — Jerusalem: Hebrew University Magnes Press, 2019.
- Dussaud, René. Yahwé, fils de EL // Syria. Archéologie, Art et histoire / Institut Français du Proche-Orient. — T. 34, Fasc. 3/4 (1957). — P. 232—242.
- Grether, O. Name und Wort Gottes im Alten Testament. — Berlin: A. Töpelmann, 1934. — (Beihefte zur Zeitschrift für die alttestamentliche Wissenschaft, 64).
- Hempel, J. Das Ethos des Alten Testaments. — Berlin: A. Töpelmann, 1938. — (Beihefte zur Zeitschrift für die alttestamentliche Wissenschaft, 67).
- Imamichi, Tomonobu. Die Notizen von der Metamorphose der klassischen Ethik bei den griechischen kirchenvatern // Papers Presented to the Third International Conference on Patristic Studies held at Christ Church, Oxford, 1959, III: Liturgica, Monastica et Ascetica, Philosophica. — Berlin, 1962. — (Studia Patristica V Part 3; Texte und Untersuchungen zur Geschichte der altchristlichen Literatur, 80).
- Ratschow, Carl Heinz. Werden und Wirken. Eine Untersuchung des Wortes HAJAH als Beitrag zur Wirklichkeitserfassung des Alten Testaments. — Berlin: A. Töpelmann, 1941. — (Beihefte zur Zeitschrift für die alttestamentliche Wissenschaft, 70).
Онлайн-ссылки
- 1. Израэль Регарди. Тетраграмматон IHVH. Объяснение одной из самых главных магических формул.
- 2. Лон Майло Дюкетт. Истинное произношение непроизносимого Имени Бога.
- 3. Дм. Алексеев. «Бог Ветхого Завета».
- 4. Дм. Алексеев. Справка: ’элōхим Яхве в Новом Завете.
Примечания
- 1. Моше бен Маймон. Путеводитель растерянных. — Москва; Иерусалим: Мосты культуры / Гешарим, 2010. — С. 318-319.
- 2. Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно; ибо не оставит Господь без наказания того, кто употребляет имя Его напрасно (Втор.5:11).
- 3. Жерто, Жерар. Имя Бога, его история и произношение. — Киев: Мультимедийное издательство Стрельбицкого, 2017.
- 4. См. Тантлевский, 2000.
- 5. Другими словами, «Я есмь сущий». В то же время, о некорректности интерпретации в европейских переводах Библии Яхве как «Сущего» см., напр., в изд. Werden und Wirken, 1941, где немецкий теолог Карл Хайнц Ратшоу (1911—1999) отмечает, что божество как своё имя называет причастную форму от древнееврейского глагола «hajah». На это же указывал и российский исследователь С.С. Аверинцев (1937—2004) в работе «Поэтика ранневизантийской литературы» (СПб., 2004, с. 46), отмечая, что в данном фр-те Исх. «когда Моисей спросил окликнувшею его из неопалимой купины "Бога Авраама, Исаака и Иакова" об имени последнего, он получил ответ: "‘ehjeh ‘aser ‘ehjeh"». По сути: Яхве в Исх. 3:14 — не «Сущий», но «действенно присутствующий» бог Израиля. См. тж. Imamichi, 1962, S. 506-507: «Для отцов Церкви греко-римская культура была единственно возможным гуманизмом, с помощью которого они могли сделать христианство понятным естественному разуму. Однако онтологическая интерпретация еврейского слова HAYAH (היה — происходящий, действующий, становящийся) греческим термином "оν" ("ὤν", "сущий" — ред.) весьма сомнительна. Хаотическое напряжение, изначальная, мощная атмосфера HAYAH, этот исторический первоэлемент как основа бытия, измерение, в котором субъектно-объектная констелляция упраздняется, — всё это никогда не было в достаточной степени объяснено логически Отцами Церкви, несмотря на усилия Григория Назианзина или Псевдо-Дионисия Ареопагита. Кто может обоснованно отрицать, что эта своеобразная метафизическая основа HAYAH все еще содержит в своем зародыше некоторые неизвестные фазы этики?» См. тж. Albright, 1940, p. 198: «Наиболее примечательная иллюстрация исходит от ханаанской религии XV века до н.э., где постоянное имя бога бури, Баал, обычно даваемое как Аl'iyan, появляется в своей полной форме как "Я побеждаю ('al'iyu) воинов, которых встречаю на поле брани". Сокращённое имя, соответственно, означает просто "Я непременно одержу победу". Загадочная формула в Исх. 3:14, которая на библейском иврите означает "Я есмь то, что я есмь", если ее транспонировать в форму третьего лица, требуемую каузативом Яхве, может стать только Yahweh asher yihweh (позже yihyeh), "Он побуждает быть то, что начинает быть". Позже эта формула была изменена — предположительно, потому, что старый каузатив больше не использовался в позднем иврите».
- 6. Логинов, Александр. Огненное имя Яхвэ. 2017. Автор статьи, помимо прочего, отмечает ещё и то влияние, которое имя Яхве оказало на гностические доктрины в раннем христианстве, опираясь не только на отчеты ересиологов (которые во многих случаях могут вызвать определённый ученый скептицизм), таких как Ириней или Ипполит, но и непосредственно на дошедшие до нас ключевые гностические тексты: «Судя по некоторым гностическим текстам, их авторы знали сакральное имя-эпитет Яхвэ, но по-своему его перетолковывали. В Апокрифе Иоанна приводится рассказ о возникновении создателя и повелителя (архонта) материального мира, отождествлённого (по умолчанию — ред.) с Яхвэ. Мать этого несовершенного божества, София (Премудрость), одна из небесных ипостасей-проявлений Плеромы — Царствия Небес, совершила ошибку, породив уродливого Демиурга (точнее, протоархонта — ред.), которому дала имя "Ялдаваоф". Далее, согласно английскому переводу краткой, ранней версии апокрифа (Codex III, Nag Hammadi Library) о Демиурге говорится так: “He created for himself an aeon of fiery, luminous flame, in which he now dwells. — Он сотворил для себя эон из жгущего сверкающего пламени, в котором теперь пребывает". Характеристика Демиурга в Апокрифе Иоанна полностью соответствует имени-эпитету Яхвэ — Живущий в пламени».
- 7. Заметим также, что даже само определение гностицизма как феномена может быть выведено из противопоставления «жестокого» Яхве и «благого» Элохим (то есть «Господа» и, собственно, «Бога», а не привычного теперь нам искусственно синкретизированного «Господа Бога») как двух разных божеств Ветхого Завета (см., однако, Примечание 5 к ст. Элохим). Именно такое определение и было дано русским переводчиком гностических текстов Дм. Алексеевым. Также мысль об отсутствии тождества между Яхве и Элохим неоднократно в своих теософских трудах высказывала и Е.П. Блаватская. Кроме того, отмечая, что соответствием божественного имени Сатурна в иудаизме является именно Яхве (по другой версии — как раз Яхве-Элохим), опираясь на известные ей гностические доктрины, она утверждала, что Сатурн, следовательно, является астрологическим, планетарным аспектом протоархонта Ялдаваофа.
- 8. Цит. в пер. с древнееврейского по изд. Рижский, 1991, с. 80-81. Напротив, в гностическом «Втором Откровении Иакова» (NHC V, 4, с. 54) говорится: «Поэтому он [презрен]. Поэтому он <Яхве> хвалился, что не будет обвинён, ибо поэтому он превозносится над теми, кто внизу, теми, кто смотрит на тебя свысока. Пленив тех, кто от Отца, он захватил их и сделал их подобными себе, они же пребывают с ним». Цит. по изд. Евангелие Истины, 2024, с. 316-317. Интересно, что в более поздней, чем гностический Корпус Иакова, «Книге Величия Отца» из «Кодекса Брюса» Ветхий Завет цитируется уже не по оригиналу, но по Септуагинте, где Яхве часто предстаёт, фактически, единственным Божеством, тем же самым Богом-Отцом (в связи с чем не приходится удивляться тому, что этот текст практически лишён привычного гностикам дуализма).
- 9. См. Прим. 5.
- 10. Невольно Маркион подыграл в этом вопросе формирующейся церковной ортодоксии, хотя его доктрина и отличалась от неё. Как отмечает Дм. Алексеев, «По мере развития христианской литературы и синкретизации христианства с иудаизмом, нашедшей свое выражение в текстах Матфея, Луки, и прежде всего Деяний, где христианство уже рассматривается как прямое продолжение иудаизма, наблюдается переход к подмене Бога-Отца "вторым Господом", то есть ветхозаветным божеством Яхве (Адонаи — "Господь мой"). Ярчайшим примерам этого является Деян. 3:20, где "второй Господь", то есть племенное божество Яхве, выступает в роли Бога-Отца: "да придут времена отрады от лица Господа и да пошлёт Он предназначенного вам Иисуса Христа" ("NW" вполне корректно переводит этот отрывок: "дабы пришли времена освежения от лица Иеговы, и он послал назначенного вам Христа, Иисуса...")». Цит. по изд. Евангелие Истины, 2024, с. 312.
- 11. Исследователь раннего христианства Дм. Алексеев замечает, в том числе и в этой связи: «Хотелось бы подчеркнуть, что, хотя ряд относительно поздних отрывков Ветхого Завета допускает понимание Яхве не как племенного, а как универсального божества, и эта тенденция была еще усилена создателями Септуагинты, исторически реальный иудаизм, опираясь на корректное истолкование Писания, никогда не стремился к преодолению этнических рамок. Этому не противоречит наличие в поздней античности значительного числа прозелитов, поскольку принимавшие иудаизм язычники не становились полноценными членами общины. Не претендуя на универсализм, иудаизм всегда оставался и остается по сей день генотеистической, а не монотеистической религией, а потому утверждение, что сама идея монотеизма впервые была высказана пророками древнего Израиля, является несостоятельным». Цит. по изд.: Евангелие Истины, 2024, с. 48-49.
- 12. Там же, с. 165.
- 13. Там же, с. 517.
- 14. Там же, с. 523.
- 15. Там же, с. 578-579.
- 16. Цит. по изд.: Кроули, Алистер. Магия в теории и на практике / Пер. с англ. А. Блейз. — М.: Ганга, Телема, 2009. — С. 133.