Лягушка
Лягушка (жаба) — животное, считающееся нечистым, родственное змее и другим гадам, в символике которого особо выделяются мотивы плодородия и воплощения душ. Некоторые признаки сближают лягушек с рыбами (воплощение душ еще не родившихся детей, холоднокровность) и с птицами (календарные приметы и магические действия, связанные с первым криком, превращение ласточек в лягушек).
Лягушки и жабы в Библии
Самое известное упоминание лягушек в Библии связано со второй египетской казнью.
- Аарон простер руку свою на воды Египетские [и вывел жаб]; и вышли жабы и покрыли землю Египетскую. (Исх.8:6).
Также жабы упоминаются в Апокалипсисе, где сравниваются с нечистыми духами:
- И видел я выходящих из уст дракона и из уст зверя и из уст лжепророка трех духов нечистых, подобных жабам. (Откр.16:3).
В иудаизме лягушка рассматривается как представитель мелких некошерных животных («шерец’а»), не имеющим чешуи и перьев, которые могут стать «осквернителем ритуальной чистоты» (Лев 11. 10; Втор 14. 10).
В христианской традиции лягушка имеет амбивалентный символизм. В раннем христианстве были распространены масляные светильники в виде лягушки с изображением христианской символики (например, хризмы) или надписью, указывающей, что это образ Воскресения.
- ... не стоит удивляться такому количеству христианских терракотовых ламп, происходящих из Луксора, Эдфу, Хеликана и Старого Каира, несущих образ эмблематической лягушки. Ими обладают Музей Лувра, Британский Музей, музеи Берлина, Лейдена и других городов. Две лампы Кабинета древностей Франции и одна из Туринского музея являются особенно показательными. Одна из ламп Лувра, очень большая и ладьеобразная, изображает лягушку между двумя маленькими крестами; она несет на спине тот же самый спасительный знак; вокруг нее греческая надпись, которая должна быть интерпретирована следующим образом: «крест есть наш проводник», иными словами, крест, символ Христа, нас переносит как корабль к спасению: tokema stauros, то есть stauros to okema. Другая лампа из Лувра, которая некогда перешла из кабинета аббата Греппо в Кабинет Короны Франции, и затем следующая лампа из Туринского музея имеют одинаково лягушку с крестом на спине и надпись: ego eimi anastasis - «Аз есмь воскресение»[1].
Также лягушки могли символизировать христиан, претерпевающих гонения. В христианском сборнике «Физиоло́г», представляющим собой статьи о животных и каменьях, написанном, возможно, в II или III веке в Александрии, наземная лягушка интерпретируется как образ «истинных жителей града», т. е. праведников, а водная означает тех, что «принадлежат миру» т. е. преданных греху:
- Есть наземная лягушка и есть лягушка водная. Физиолог говорит о ней, что она переносит солнечный зной и жар, когда же непогода ее застигнет, — погибает. Водная же лягушка, когда выйдет из воды и коснется ее солнце, тотчас снова в воду погружается.
- Толкование. Подобны истинные жители града наземной лягушке, ибо переносят жар искушений, но, когда слишком непогода их охватит, то есть преследования за добродетель, — умирают. А те, что принадлежат миру, — это водные лягушки. Ибо, когда коснется их немного тепло искушающей страсти, они снова погружаются в похотное желание.[2]
Однако жабы могли олицетворять собой и нечистых духов, терзающих в аду грешников и души самих грешников. В булле Vox in Rama (от 13 июня 1233 года) папы Григория IX, обращенной к архиепископу Майнцскому, епископу Хильдесхаймскому и проповеднику Конраду Марбургскому, направленной против участников крестьянского мятежа в Штединге, описано начало ритуала принятия нового члена в школу отверженных, где новоиспеченному послушнику является нечто вроде лягушки, которую иные привыкли именовать жабой. Одни гнусным образом целуют ее в зад, другие в рот, всасывая язык и слюну этой твари. Размер той жабы порой необычен, бывает она величиной с гуся или утку, а то и с кухонную печь. В «Золотой легенде» Иакова Ворагинского жабы раскаленными жалами вырывают у грешников внутренности (LegAur, 215). В примерах из рукописей середины XV в. огромные жабы пожирают сердце и кишки мертвеца, проклятого за алчность, а также глотают капли и пену от вина, умышленно недолитого в таверне.
Жаба/лягушка встречается в редакциях I и II видения св. Павла в одном перечне со змеями и червями (copie ranarum et omnia genera uermium, PouVis, 153; serpentes et rane et omnia genera uermium, PauVis, 156). Ее описание мы находим в Трактате о чистилище св. Патрика: жабы (buffones) огромной величины и словно огненные (quasi ignei) сидели на груди некоторых грешников, и прижимая к ним свои безобразные пасти, словно пытались вырвать сердца несчастных, которые, будучи так пригвождены [к земле], плакали и вопили не переставая (PatPur, 131). В трактате Мехтильды «Струящийся свет божества» (III, 15) жаба — образ души грешника: «и пришли в такое ужасное место, какое только оку человеческому зрелось, таково страшно созданную баню, смешанную из огня и смолы, болота, дыма и смрада. Весьма темный туман восходил там, простертый, как черный покров. Там внутри лежали души, как жабы в тине. Их образ был подобен человеку, и все же они были духи и имели подобие диавола на себе. Они кипели и жарились вместе. Они вопияли и терпели несметные муки ради плоти своея, что их так глубоко низвергла» (МехМаг, 87)[16].
Лягушки и жабы в мифологии
Для древних египтян лягушка была древним символом плодородия, связанного с ежегодным разливом Нила, поскольку лягушка каждый год несколько раз нерестится и всякий раз несет по десять тысяч икринок. В период Древнего царства в Египте получил распространение культ богини Хекет (Хекат), имя которой обозначалось иероглифом «лягушка», а саму богиню часто изображали в облике лягушки или с лягушачьей головой. Хекет считалась богиней влаги и покровительствовала урожаю и деторождению. Изначально Хекет была женским аналогом бога плодородия Хнума или его женой. Было высказано предположение, что ее имя связано с именем греческой богини колдовства Гекаты.
- «В Египте лягушка считалась атрибутом Нефтиды, богини, помогавшей Исиде в ее ритуальном оживлении Осириса. Соответственно, лягушата, появлявшиеся на Ниле за несколько дней до того, как он выйдет из берегов, рассматривались как вестники плодородия», – Хуан Кирло[15].
Самое раннее упоминание лягушек в античной поэзии — комедия Аристофана «Лягушки» («Βάτραχοι»), в которой участвует хор лягушек, чье пение сопровождает путь Диониса в царство мертвых. Позднее, в эллинистической поэме «Война мышей и лягушек» (Βατραχομυομαχία, I в. до н. э.), представляющей собой пародию на гомеровскую «Илиаду», лягушки вновь оказываются изображены в комическом ключе. Кроме того, с лягушками, являющими образ глупости и тщеславия, связан целый ряд басенных сюжетов, восходящих к Эзопу. В Древней Греции лягушка являлась атрибутом бога Сабазия.
У римского поэта Овидия в «Метаморфозах» излагается миф о происхождении лягушки. Согласно нему, титанида Латона, матерь Аполлона и Артемиды, после рождения своих детей оказывается в Ликии, где находит озеро и хочет утолить жажду, однако тамошние жители, несмотря на ее коленопреклоненные мольбы, запрещают ей напиться воды и даже, прыгая и поднимая со дна тину, нарочно мутят воду. Тогда богиня приговаривает их навечно оставаться в этом озере и превращает в лягушек (Ovid. Met. VI, 346–381). Превращение селян в лягушек становится наказанием за жестокосердие и злобную брань.
У зороастрийцев лягушка связана с фигурой Анхра-Майнью (Ахримана), злого духа, противостоящего творцу и благому хранителю мира Ахура-Мазде (Ормазду) и воспринимается как самое злое из земных созданий. Поэтому уничтожение лягушек в зороастризме считается избавлением от зла и одним из способов очищения души. Также у зороастрийцев существует представление о дереве бессмертия, именуемом Хаома («древо всех семян»), которое растет посреди мирового океана. К этому дереву подбираются лягушки и другие пресмыкающиеся, чтобы обглодать его корни, а защищает Хаому от нападок темных сил рыба Кара.
Лягушки в средневековом колдовстве
В средневековых бестиариях лягушка описывается как опасное вредоносное существо:
- Это гад, живущий в грязной воде, скользкий и ядовитый, с зеленой головой и спиной, с пятнистым брюхом, ужасный на вид, всеми ненавидимый; подобно своей сестре, гадюке, лягушка наполнена ядом. К счастью, этот гад пуглив: при малейших признаках опасности лягушка прячется в воде или в тине; ее трусость вошла в поговорку. Есть множество рецептов колдовских зелий, в которых используются различные органы либо жидкости, извлеченные из тела лягушки: язык, слюна, яд, глаза, кожа, лапы. Зачастую эти зелья связаны с сексуальностью, поскольку лягушка — одна из привычных эмблем разврата. Многие авторы утверждают, что лягушки совокупляются по ночам и предаются оргиям вроде тех, что устраивают ведьмы во время шабаша. Это демонические существа, о чем нас предупреждает цвет их кожи. [17]
Согласно народным поверьям, слюна жабы, ее моча и другие жидкости, а также ее яд, используются в различных ядовитых и опасных смесях. Однако, если высушить и измельчить жабу до порошка, это может принести пользу, так как порошок способен абсорбировать зловредные силы, защищая человека, который носит его в тканевом или кожаном мешочке. [18] В народном колдовстве часто использовались жертвоприношения Сатане. Колен де Планси сообщает, что ведьмы приносили в жертву дьяволу черных птиц и жаб. Как пишет Монтегю Саммерс в «Истории колдовства»:
- Во многих отчетах о шабашах упоминается о присутствии там жаб. С колдунами и ведьмами они ассоциировались по причине отвращения, которое эти земноводные, как правило, вызывают у людей; во многих районах даже распространено поверье, согласно которому тот, на кого жаба пристально посмотрит, будет страдать учащенным сердцебиением, спазмами, конвульсиями и обмороками. Некий аббат Руссо, живший в XVIII столетии, провел ряд экспериментов с жабами, после чего заявил, что когда одно из этих животных посмотрело на него, то он на некоторое время впал в бессознательное состояние, и если бы ему не пришли на помощь, он не смог бы из него выйти. Многие писатели, и среди них Элиан, Диоскорид, Никандр, Этий, Геснер, считали, что дыхание жаб ядовито и может заразить то место, которого оно коснется. Поскольку народ верил этим пустым историям, то вполне естественно, что жабы нередко упоминаются наряду с ведьмами. Де Ланкр рассказывает, что нередко демоны появляются именно в таком обличии. Жанетта д’Абади, ведьма с Нижних Пиренеев, которую он допрашивал и которая сделала достаточно полное признание, сообщила, что она видела, как на шабаш приносили немало жаб; одни из них были одеты в черный, другие – в малиновый бархат, и к их одеяниям были подвешены маленькие колокольчики. В ноябре 1610 года некий мужчина, гуляя по полям недалеко от Базе, обратил внимание, что его собака роет насыпь, и, приблизившись, увидел два упрятанных в земле горшка, накрытых полотном и крепко завязанных. Когда он открыл их, то обнаружил, что они наполнены отрубями, и в середине каждого находилась огромная жаба, завернутая в зеленый шелк. Не приходится сомневаться, что человек, поместивший их туда, серьезно относился к симпатической магии и накладывал с их помощью некое злое заклятие. Ведьмы ловили жаб и приносили их с собой на шабаш по причинам, о которых нетрудно догадаться. Из-за своего легендарного яда они служили основным ингредиентом ядов и снадобий и могли также использоваться для предсказания будущего, так как ведьмы нередко гадали по поведению своих жаб-фамилиаров [13].
- В 1610 году Хуан де Экалар, колдун из Наварры, признался инквизитору дону Алонсо Бекарра Ольгвину из ордена Алькантара, что он и его ковен собирали жаб для шабаша и что когда они приносили их туда, то дьявол благословлял их левой рукой, после чего их убивали и готовили на огне вместе с человеческими костями и фрагментами трупов, извлеченных из свежевырытых могил. Из этой грязной смеси изготовлялись яды и мази, которые дьявол раздавал всем присутствующим наряду с указаниями, как их использовать. Так, предполагалось, что, обрызгав этой жидкостью пшеницу, можно поразить болезнью все поле и заодно уничтожить цветы и фрукты. Несколько капель, пролитых на одежду человека, должны были вызвать его смерть, а мазок по стене загона или стойла вызвать тяжелую болезнь скота [14].
Лягушки и жабы в эзотерике
В народной магической практике жаб и лягушек используют чаще всего с целью порчи. Жабу подсылают в дом, чтобы в нем воцарилась ненависть. Порошок из высушенных лягушек колдуньи подмешивают кому-либо в еду, девушка посыпает им лицо своей сопернице, чтобы у той выскочили чирьи. Женская символика лягушки представлена в народных сказках об обращенной в лягушку девушке. В этих сказках лягушке также свойственна любовно-брачная символика. В виде лягушек представляют души умерших и души детей, которым предстоит появиться на свет. Согласно народным поверьям, ведьмы могут обращаться в жаб и лягушек, чтобы проникать в хлев и отбирать молоко у чужих коров, высасывая его из вымени.
Корнелий Агриппа в «Оккультной философии» относит лягушку к животным Луны (Кн. I, гл. 25). Согласно Агриппе, голова лягушки в входит в число ингредиентов курения Луны (Кн. I, гл. 44).
В алхимии лягушка (жаба) олицетворяла «животную душу», темную сторону природы, ее низшие, плодородные слои. Ее образ встречается в работах одного из крупнейших английских алхимиков Джорджа Рипли. В его поэме «Видение» описывается алхимический процесс, когда Жаба выпивает «виноградный сок», пока не наполняется им так, что «превращает его в Яд» и «начинает разбухать» в результате отравления. Затем Жаба умирает в своей «Пещере», затем следует обычная череда цветов: черный, радужные цвета, белый, красный. Затем яд преобразуется в мощное Лекарство. В некоторых алхимических документах жаба также является итоговым символом Философского Камня. В своём комментарии к «Видение» Рипли, Ириней Филалет утверждает, что жаба символизирует золото, то есть результат работы.
Также жаба может появляться в качестве символа Первоматерии Великого Делания, символом ее первой стадии — Нигредо, стихией Земли и Сатурном. Это основывалось на народном поверье, что жаба является ядовитым животным, но содержит в своей голове камень огромной ценности. На иллюстрации из книги Элиаса Эшмола «Theatrum Chemicum Britannicum», названной «Дух, Душа, Тело» (Spiritus, Anima, Corpus), жаба расположена в основе символического алхимического процесса. При этом она совмещает мужскую и женскую фигуры, указывая на сексуальные силы соединения.
Изображение лягушки (жабы) помещено на 11-ом листе «Герметических и алхимических фигур» Клавдия де Доминико Челентано Валлес Нови (Chemical purification through sunlight and moonlight, 1606).
- Текст слева от лягушки гласит: «Посредством Того, кто сотворил Небеса и Землю, я есть философский камень, в своем теле я ношу нечто такое, что ищет мудрец. Если оно будет выделено из меня, это будет самым сладчайшим отдохновением для тебя. Я животное, имеющее отца и мать, и отец и мать были сотворены, и в моем теле содержатся четыре элемента, и я была до отца и матери, и я ядовита». [3].
Животный, сексуальный символизм лягушек и жаб можно найти и в произведениях искусства:
- На правой створке великой картины Иеронима Босха "Сад земных наслаждений" располагается женщина с жабой на груди, что символизирует грех распутства. Скульптура в Страсбурге, именуемая "Обольститель неразумных дев" отображает змей и жаб, взбирающихся по спине статного юноши, держащего перед собой яблоко.[4].
В «Книге 777» Алистер Кроули относит жабу к сефире Йесод (через связь с производительной силой). «Жаба уродлива и ядовита, но "ценный камень в голове таит". Это указание на ее производительную силу»[5], — пишет Кроули, приводя цитату из пьесы У. Шекспира «Как вам это понравится». О жабе, «что прячет меж глаз драгоценность» Кроули упоминает и в 53-й главе «Книге Лжей» «Лозоходец»[6].
Образы лягушки также встречаются в работах Кроули «Liber LXX STAUROS BATRACHOU» (греч. «Распятие Лягушки»), в которой содержится «церемония для получения в услужение личного духа меркурианской природы, как это описано в Апокалипсисе Св. Иоанна, от лягушки или жабы» (в ней он описывает свое жертвоприношение лягушки в 1916 г.) и в заголовке «Liber Batrachophrenoboocosmomachia sub Figura DXXXVI» («Война лягушек мозга с быками космоса. Книга под номером 536»).
В Liber DCCCXIII: Ararita Кроули, вслед за Апокалипсисом, уподобляет лягушек духам лжи и связывает их с клипой Ход — Самаэлем («Лживым Обвинителем»):
- Я узрел духов лжи, подобных лягушкам на суше, на водах и на коварном металле, что разъедает все сущее, не ведая постоянства. Я узрел в них Тебя[7].
В обличье жабы может явиться гоэтический демон Баэль. Одним из обличий фамильяров ведьм были лягушки. В книге «Благоуханный сад Абдуллы, сатирика из Шираза» Кроули приводит описание сорока девяти служителей Вельзевула, двое из которых имеют обличье жаб, а трое — лягушек.
- Билифарес (Bilifares). Огромная жаба с черной головой. <...>
- Иконок (Ikonok). Черная жаба с ярко-красными глазами и большими золотыми пятнами на лапах. <...>
- Магаласт (Magalast). Похож на крошечную зеленую лягушку с красной 4-конечной звездой на голове.
- Загало (Zagalo). Большая зеленая лягушка с тускло-желтыми пятнами. У нее очень длинный крысиный хвост. <...>
- Кабада (Kabada). Жирная лягушка с зеленовато-белой грудью, стоящая на задних лапах.[8]
Образ лягушки используется в тифонианской традиции Кеннета Гранта. Как пишет он: «Символика лягушки очень важна во всех формулах, связанных с оборотной стороной Древа»[9].
- символ прыгуна с шестом — богиня Хекет, имеющая голову лягушки и названная в ее честь, потому что древние, наблюдая за своеобразными движениями скачущей лягушки, соотнесли это животное со способностью совершать скачки через «воды» пространства. Хекет, что, собственно, и значит «лягушка», — это египетский прообраз греческой Гекаты-Тривии, богини трех дорог: путей VIII°, IX° и XI°, заключающих в себе все тайные формулы психосексуальной магии[10].
Согласно Кеннету Гранту, Хекет относится к 29-му туннелю Теневого Древа, где господствуют силы Луны и обитают ведьмы, чьим стражницей является демон Кулиэльфи.
- 444 — это число Медного Змея 3 и слова TzPRDO, которое означает «лягушка» и происходит от египетского слова Хепр-та, имени бога земли, изображавшегося с головой лягушки[11].
- Истинное значение слова «ведовство» следует искать в образе лягушки, обладающем для посвященных тайным смыслом, который гораздо более близок лавкрафтовским фантазиям о земноводных, нежели инфантильным представлениям средневековых церковников, охотников на ведьм и современных «реставраторов ведовства». Лягушка-Хекет — древний символ перехода от водных форм жизни к сухопутным. Посвященные драконических мистерий избрали ее символом того, что претерпевает преображение в водах бездны и выходит из них на сушу. Иными словами, лягушка стала олицетворением пришельца из «космических вод», то есть с оборотной стороны Древа. Кроме того, причудливые прыжки, которыми передвигается лягушка, напоминают о формулах, по которым адепты «той стороны» проходят или преодолевают в прыжке определенные пути Древа[12].
Примечания
- 1. Шарбонно-Лассе Л., Бестиарий Христа. Энциклопедия мистических существ и животных в христианстве. Том 1. М.: ТД Велигор, 2017. С. 444.
- 2. Физиолог. Литературные памятники. СПб.: Наука, 1996. С. 142–143.
- 3. Цит. по Мэнли П. Холл. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцерской символической философии. М.: Эксмо. Мидгард. 2007. С. 667.
- 4. Рафаль Принке. Охота на черную жабу. Некоторые аспекты алхимического символизма.
- 5. Алистер Кроули. 777. Каббала Алистера Кроули. М.: Ланселот. 2010. С. 222.
- 6. Алистер Кроули. Сердце Мастера. Книга Лжей. М:. Ганга. Телема, 2009. Стр. 202.
- 7. Алистер Кроули. Святые книги Телемы. М.: Ганга, Телема, 2011. Перевод А. Блейз. С. 305.
- 8. Цит. по Гоэтия. С предисловием и комментариями Алистера Кроули. М.: Телема, 2020 г. Перевод А. Блейз. С. 30-31.
- 9. Кеннет Грант. Ночная сторона Эдема. \ Кроули А., Грант К., Фалорио Л. и др. «Книга тайн» Алистера Кроули и теневое Древо Жизни М.: Ганга. 2016. Стр. 125.
- 10. Там же, с. 43-44.
- 11. Там же, с. 66.
- 12. Там же, с. 71-72.
- 13. Саммерс Монтегю. История колдовства. Перевод с английского А.М. Лотменцева. Серия: Зловещие страницы истории. М. ОЛМА-пресс. 2002. С. 112.
- 14. Там же.
- 15. Хуан Кирло. Словарь символов. 1000 статей о важнейших понятиях религии, литературы, архитектуры, истории. Центрполиграф. 2007. С. 257.
- 16. Пильгун А. Потусторонний мир Средневековья: рай, чистилище, ад и их персонажи в визионерских текстах и миниатюрах из западноевропейских рукописей IX-XV веков. М. Гамма-Пресс 2019. С. 100.
- 17. Пастуро М. Зеленый. История цвета. Серия: Библиотека журнала Теория моды. М. Новое литературное обозрение. 2020. С. 66.
- 18. Там же, с. 70.